Предпочитает мужиков грубых и необузданных. Очень любит трахаться в самых неожиданных местах: на кухне, на лестнице, на унитазе, и в самых невероятных позах. Услышав все это, Беркутов откровенно оробел и пожалел, что ввязался в столь опасную авантюру. Но, как говорится, мосты сожжены, отступление отрезано. А! Где наша не пропадала! Беркутов не такой человек, чтобы пасовать перед трудностями. Если для дела нужно, он её и на абажуре трахнет. Определенно.
Заскочил в редакцию газеты «Скандальные новости» и получил из рук бывшего мелкого пакостника, а ныне преуспевающего господина Артура Прилепского новенькое служебное удостоверение, где значилось, что Дмитрий Константинович Самохвалов работает в отделе светской хроники названной газеты собственным корреспондентом.
Дома он тщательно побрился, прннял душ. После чего придирчиво осмотрел себя в зеркало. Есть ли у этого типа шанс? Если учитывать вкусы и запросы мамдам Люсевой, то шанс есть. И весьма существенный. Определенно.
Внимательно наблюдая за приготовлениями мужа, Светлана заподозрила неладное.
— Ты это куда собираешься на ночь глядя? — спросила.
— Спецзадание, — лаконично ответил Дмитрий.
— Это что ещё за задание такое?! — Все больше наливалась подорительностью Светлана. — От тебя духами несет, как от вульгарной женщины.
— А это задание такое. Я должен охмурить и по возможности трахнуть одну весьма влиятельную особу женского пола.
— Дурак и не лечишься! — добродушно рассмеялась она, сняв с мужа все подозрения.
Беркутов давно для себя уяснил, что женщине, а жене в особенности, надо говорить всегда правду. И чем эта правда невероятнее, тем больше шансов, что жена в неё не поверит.
Ровно в семь ноль ноль он вышел из подъезда, сел в «Мутанта» и покатил по знакомой дороге на вечернее рандеву с любительницей мужского ширпотреба. Чего не сделаешь для родного коллектива. Ради освобождения Козициной, он мог даже стать оборигеном острова Таити, сунуть голову прямиком в пасть дракона, лишь бы это привело к нужным результатам. И пусть он недолюбливал Козицину. Это ровным счетом ничего не значило. Она была его боевым товарищем по совместной борьбе. А товарищей в беде не бросают. Вот именно.
Но «Мутант» явно почуял неладное, стал чихать, кашлять и дергаться, как припадочный. А за Матвеевкой вообще остановился. И сколько Дмитрий его не уговаривал, как не материл, он ни на что не реагировал. Стоял, как вкопанный. Вот придурок! Он ведь сорвет всю операцию. А потом оказалось, что придурком был вовсе не «Мутант». Определенно. В баке не было ни капли бензина. На счастье Беркутова вскоре подвернулась милицейская «Волга». Он её тормознул и объяснил ситуацию. Ребята выручили. Дальше до Нового поселка Беркутов добрался без особых осложнений и оказался перед двухжтажным громадным коттеджем Люсевой в восемь часов. На асфальтированной площадке перед коттеджем уже стояли мрачного бутылочного цвета «Шевроле» и ослепительно белая «Вольво». Зная, что соседство с красоткой надолго лишит «Мутанта» покоя и доставит душевные муки, Дмитрий отогнал его подальше, на противоположный край площадки.
Ажурные ворота были настежь распахнуты. Нынче здесь «День открытых дверей». По выложенной гранитными плитами дорожке Беркутов продефилировал до парадных дверей и нажал на кнопку звонка. Дверь тут же распахнулась и Беркутов увидел перед собой вышколенного гренадера в роскошной ливрее с весьма значительным лицом, говорившем о богатой родословной его обладателя. Предки этого добра молодца наверняка служили дворецкими и камердинерами при дворах графов Львовых, Воронцовых, князей Галициных, Шереметьевых, а то и при дворах монарших особ. И вот, докатились до швейцаров мадам Люсевой, бывшей валютной проститутки. А что делать? Куда бедному «крестьянину» податься? Как говориться, — «каков поп, таков и приход». Потому-то и взгляд голубых глаз швейцара был так глубок и печален.
— Вы приглашены? — спросил он.
Думая над своей ролью в этом вертепе бесившихся с жиру богатых развратниц, Дмитрий решил косить под иностранца. Ведь Люсева прежде была не простой шлюхой, а шлюхой валютной, то-есть имела самое непосредственное отношения к «цивилизованному Западу», а потому «иностранцу» с ней будет легче дотолковаться. Определенно. «Гренадер» стоял на пути неодолимой преградой и ждал отывета. А, была не была! Понеслась душа в рай! «А он сказал: „Поехали!“, и махнул рукой».
— Ви говорил — «приглашайт»? Я,я. Моя приглашайт мадам Люсьева. Я, — активно закивал головой Беркутов. Поскольку до недавнего времени в наших лучших друзьях ходил «друг Колль», а уж потом шли «друг Билл», «друг Шерак» и все прочие, Дмитрий решил работать под немца.
Породистое лицо швейцара дрогнуло и расплылось в приветливой улыбке, а могучее, казалось, никогда несгибаемое тело, переломилось в почтительном поклоне. Это соотечественники вызывали у него излишнюю подозрительность, граничащую с параноидальным синдромом. Иностранцы же были вне подозрений. Беркутов уже давно отметил закономерность. что к иностранцам в России были особенно неравнодушны две категории граждан — политики и лакеи. Остальным они были как-то до лампочки. А вот эти две настолько были счастливы от общения с западными друзьями, что готовы были заменить собой всех капельмейстеров военных оркестров. Кроме шуток.
— Проходите, пожалуйста! — подобострастно пророкотал швейцар, не разгибаясь и освобождая дорогу. — Оне-с в гостинной.
И Беркутов вошел в большой, ослепляющий блеском венецианского стекла и утопающий в роскоши дорогих ковров и картин в массивных позолоченных рамах холл, как утопают государственные мужи в объятиях «массажисток», этих юных гетер, вершащих судьбы Отечества.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110