Но на эту ответственную миссию необходимо получить согласие начальства. Определенно. О Светлане можно на время забыть. О начальстве же надо помнить всегда. И Беркутов отправился к Рокотову.
Внимательно выслушав Дмитрия, тот, после непродолжительного, но весьма глубокого раздумья, одобрил его план.
Глава четвертая: Аналогичные случаи.
Вот уже третий день, как Валерий Истомин сидел в одном из залов Публичной библиотеки Сибирского отделения Академии наук и листал подшивки местных газет за три последних года. Главным образом его интересовали трагические случаи с известными в городе бизнесменами. Кажется, Иванов и здесь оказался прав — в последние два года с бизнесменами действительно творилось что-то странное. Трагически погибло четыре человека. Возглавлял список генеральный директор фирмы «Сапфир» Аброскин Владимир Александрович, утонувший на Обском море летом позапрошлого года. Через полгода покончил жизнь выстрелом в голову из пистолета директор универсального магазина и один из учредителей Сибирского банка Вакуленко Павел Алексеевич. Через четыре месяца на железнодорожных путях станции Иня-Восточная был найден труп банкира Бердяеева Алексея Прокопьевича. И наконец, в мае этого года у себя на даче повесился генеральный директор фабрики «Сувенир» Махосоев Анзор Иванович. Был ещё один трагический случай с известным сибирским писателем Студенцовым Иваном Емельяновичем, казалось не имеющий ничего общего с четырьмя предыдущими. В июне 1997 года Студенцов вместе со свей женой решил поехать отдохнуть на Телецкое озеро, но на горной дороге не справился с управлением и машина сорвалась в пропасть. Валерий выписал и его. В публикациях ничего не значилось кому перешло наследство потерпевших. Вполне возможно, что такие сведения имеются в отказных материалах?
Истомин решил начать с первого по списку. Аброскин утонул в районе пляжа академгородка. Значит надо ехать в прокуратуру Советского района.
Однако в материалах о судьбе наследства Аброскина ничего сказано не было. Исследовался лишь сам факт трагической смерти бизнесмена, и только. Краткий осмотр места происшествия. Объяснения друзей, бывших вместе с ним на море. Акт судебно медицинской экспертизы. Постановление об отказе в возбуждении уголовного дела за отсутствием события преступления. Вот и все. Из объяснений следовало, что в пятницу после работы Аброскин вместе с друзьями решили съездить на море, выпить, поесть шашлыков, покупаться. Поездка эта планировалась заранее, поэтому на море их уже ждали томившиеся на пышущем жаром мангале шашлыки и хлодная, прямо из холодильника, водочка. На место они прибыли в семь часов вечера. Сели, выпили, закусили. Аброскин решил искупаться. Ушел и с концом. Труп его аквалангисты нашли недалеко от берега лишь через несколько часов.
Валерий принялся более тщательно перечитывать объяснения. Давний друг и компаньон потерпевшего Викторов Виталий Ильич писал, что жена Владимира Александровича умерла два года назад от рака желудка. Из близких родственников осталась лишь замужняя дочь Эльвира Студенцова. Стоп! Истомина будто ударило сильным разрядом тока. Где он уже встречал эту фамилию, причем совсем недавно? Писатель Студенцов! Точно! Что это, случайное совпадение, или... От волнения у Валерия даже вспотели ладони. Что-то здесь не то. Несчастные случаи с Аброскиным и Студенцовым произошли буквально один за другим. Аброскин утонул 19 июля, а писатель с женой погибли 2 июля. С этим надо тщательно разобраться. По всему, состояние Аброскина унаследовала его единственная дочь. Факт. А кто унаследовал состояние Студенцова? И Истомин решил ехать в Новосибирскую писательскую организацию. Там он нашел лишь члена правления поэтессу Капустину Нину Михаилову, пожилую, но все ещё статную и красивую женщину. Она очень походила на киноактрису Галину Польских. Валерий читал её стихи. Вполне приличные, профессиональные. Особенно ей удавалась любовная лирика. Пожалуй, им не хватало лишь страстности, экспрессии.
Истомин поздоровался, представился.
— Здравствуйте, Валерий Спартакович! — сказала Капустина. — Вы к нам по делу?
— Да, — кивнул Истомин. — Мне хотелось бы с вами побеседовать, Нина Михайловна.
— Вот как?! — удивилась поэтесса. — Именно со мной?
— Поскольку вы здесь одна, то да, с вами.
— Тогда пройдемте в кабинет председателя.
В кабинете Закусина села за довольно внушительных размером стол, указала Истомину на стул за приставным столиком.
— Садитесь, пожалуйста. — Внимательно вглянула ему в глаза. — Слушаю вас.
— Нина Михайловна, вы были знакомы с писателем Студенцовым?
— Посколько вопрос задан в прошедшем времени, то вы вероятно имеете в виду Ивана Емельяновича?
— Да. Его.
— Очень даже знакома. Ведь он был моим первым учителем и наставником — вел когда-то наш поэтический кружок.
— А он что, тоже писал стихи?
— И очень неплохие. К сожалению, об этой стороне его творчества многие не знают. Он всем известен, как прозаик.
— Каким он был человеком?
— Прекрасным. Добрым и мудрым. И писателем был замечательным. Только его творчество, как мне кажется, ещё по настоящему не оценено. Он никогда не был в фаворе у власти, ни прежней, ни нынешней, так как главным для него всегда оставался человек, его духовные ценности. Коммунистическую идеологию считал наивной, а коммунистическое мировозрение так вообще — глупостью. А что вы им заинтересовались?
— Меня интересует трагический случай его смерти.
— Ах, вот что. Вы знаете, Иван Емельянович, будто предчувствовал, что с ним что-то произойдет — никак не хотел ехать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110