»
«Да не умею я больше ничего», — возразил Сергей, делая зарядку.
«Ты давай не придуривайся, — проворчал Иванов, продолжая лежать в постеле. Зарядку он не переваривал органически. — Не умеет он, видите ли! Не хочешь.»
«И не хочу», — согласился Сергей.
«В этом все дело. Как был ты эгоистом, так эгоистом и остался. Ну ладно, ты обо мне не думаешь. Хрен с тобой. Я к этому уже привык. Так хоть о Верочке подумай».
«А что Верочка? С ней, вроде, все в порядке».
«Если жить неделями в „продленке“ и общаться с чужими тетями — порядок, то я тебя проздравляю».
«А что я могу сделать?»
«Бабу тебе, придурок, хорошую надо, в смысле, женщину. Понял?»
«Да кому я нужен!» — отмахнулся Сергей от этого предложения.
«Вот только этого не надо тут передо мной. Артист! — рассердился Иванов. — Не надо передо мной театр крутить и кокетничать! Хотя бы взять ту же Светлану...»
«Кого?! — удивился Сергей. — Ты, верно, спятил, приятель. Ведь у нас пятнадцать лет разницы?»
«С Катей у вас было двенадцать лет разницы и ничего — жили куда с добром. И потом, она же сама говорила.»
«Пошутила она. Это у неё юмор такой. Понял? Женщина пошутила, а ты уже и губу раскатал.»
«Э-э, не скажи. Женщина ничего просто так не делает.»
«Да пошел бы ты куда подальше, психолог гребанный!» — вспылил Сергей и, чтобы прекратить этот дурацкий разговор, отправился в ванную.
Едва он успел побриться и умыться, как раздался звонок в дверь. Это был Рокотов. Увидев Сергея в одних плавках, удивился:
— О, да ты ещё в негляже?!
— А ты боишься, как бы труп не сбежал?
— Ну у тебя и шутки?! — укоризненно покачал головой Владимир. — Черный юмор! — И так жиманул руку друга, что тот даже присел от боли.
— Это у тебя черный юмор, а не у меня. Натуральное членовредительство, — проворчал Сергей, тряся рукой. — Надо хоть чего-нибудь закусить.
— У меня в машине есть бутерброды и кофе, — сказал Рокотов. — Позавтракаем по дороге.
И Иванов с тоской подумал, что если бы была Катя, то она бы уже тоже что-нибудь соорудила. И так тоскливо, так паршиво стало на душе, что хоть волком вой. Ага.
В машине их ждал Беркутов.
— Привет, патрон! — сказал он Иванову, когда тот сел рядом.
— Здравствуй! Только, молодой человек, попрошу не выражаться! То, что вам начальство разрешило общаться с порядочными людьми, это ещё совсем не значит, что вы можете их обзывать всякими иностранными прозвищами.
— Спасибо, господин генерал! — подчеркнуто серьезно ответил Дмитрий. — Я это учту. Только вот проблема — где нынче взять приличных людей?
— Каков нахал! — восхитился Иванов. — Только я тебе, парень, вот что посоветую. Если ты ещё не определился с кого брать пример в начале своего жизненного пути, то я скажу: «Бери его с Владимира Рокотова».
— Благодарю за совет. Я сегодня же это сделаю, — заверил Дмитрий.
По дороге они уничтожили все съестные запасы Рокотова и сразу стало веселее жить на белом свете. Машина тем временем уже миновала академгородок.
— Куда ты нас везешь? — спросил Иванов Рокотова.
— В Новый поселок.
— С ним у меня свазана масса приятных воспоминаний, — сказал Беркутов. — Здесь я встретил свою Светлану.
«И у этого Светлана, — с тоской подумал Сергей. Недавний разговор с Ивановым не выходил из головы. — Развелось этих Светлан, как собак нерезанных. Ага.»
В Новом поселке они въехали на улицу, состоящую сплошь из двух и трехэтажных коттеджей.
— Улица «Новорусская», господа! — торжественно объявил Дмитрий.
— Что, действительно так называется?! — удивился Иванов, чем доставил громадное удовольствие шустрому майору.
— Если пока и не называется, то будет называться. Я уже отправил в горисполком письмо с предложением о её переименовании.
— Трепач! — добродушно усмехнулся Рокотов.
— На этой славной улице, — продолжал свой вдохновенный треп Беркутов, — проживают исключительно казнокрады, боссы нелегального бизнеса, крестные отцы мафии и их подручные, Словом, богатая шушера и сволочь, прилипившаяся, будто пиявки, к многострадальному телу нашей с вами, господа, Родины.
— Молодец! — одобрил его речь Иванов. — Да вы лирик, милостивсдарь. Никогда бы не подумал, глядя на вашу сугубо прозаическую физиономию.
— Внешность часто обманчива, — скромно ответил Беркутов. — Кому, к примеру, взредет в голову, глядя на вас, предположить, что вы генерал! Верно?
— Верно, — рассмеялся Иванов. — Один ноль в твою пользу. Сегодня, майор, ты явно в ударе. Поздравлю!
— Спасибо!
В это время они увидели у одного из коттеджей милицейский УАЗик и «Ниву».
— О, а это «Нива» моего друга Колесова, — удивленно проговорил Дмитрий. — Наш пострел и здесь поспел.
— Это я ему звонил, — сказал Рокотов. — Просил, чтобы он захватил Истомина.
У внушительных ворот их встретили Истомин и Колесов. Мужчины обменялись рукопожатиями.
— Что здесь произошло? — спросил Иванов, обращаясь к Истомину.
— Убита актриса театра «Старые стены» Звонарева Раиса Аркадьевна.
— Когда это случилось?
— В три часа ночи.
— Откуда столь точное время?
Вперед выступил Колесов, ответил:
— Об этом говорят супруги Вяткины, живущие напротив, — Сергей указал на коттедж на противоположной стороне улицы. — Они были разбужены звуками двух выстрелов. Мария Павловна Вяткина взглянула на часы. Было ровно три часа. Когда она подошла к окну, то увидела, как из дверей дачи Звонаревых выбежали трое мужчин с большими сумками. Они сели в «Ниву» и уехали. А Мария Павловна сразу же позвонила в милицию.
— Ясно. Эксперты здесь? — спросил Иванов.
— Здесь, — ответил Истомин. — В доме дожидаются.
— Понятые?
— Тоже в доме.
— Что ж, тогда приступим, пожалуй.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110