— Как же нет оснований, когда погиб человек?! — удивилась она.
— Если бы мы по каждому факту гибели возбуждали уголовные дела, то штат следователей нужно было увеличивать, как минимум, вдвое.
— А что же вы делаете сейчас?
— Так называемую, доследственную проверку, то-есть выясняем все обстоятельства гибели, чтобы принять решение либо о возбуждении уголовного дела, либо об отказе в возбуждении.
— А кто принимает такое решение?
— В данном случае следователь прокуратуры. А я и мои коллеги помогаем ему собрать наиболее полные для этого материалы. Вот я и раскрыл перед вами всю нашу кухню.
— А в каком случае дело может быть возбуждено? — не унималась Аристархова.
— Если мы установим факты, позволяющие считать, что имело место убийство или доведение до самоубийства. — От сухого канцелярского языка во рту у Беркутова стало кисло и вязко, будто съел незрелое яблоко. — Похоже, что наши с вами роли переменились. Теперь вы меня допрашиваете.
— Извините, Дмитрий Константинович, — несколько смутилась она. — Но мне было интересно... Извините!
— Да, чего там. Я понимаю, а потому не в претензии. — Он встал, прошел к двери кабинета, открыл. Коретников сидел в кресле за письменным столом, курил. Дмитрий вошел и закрыл за собой дверь. Коретников обернулся, спросил:
— Ты уже закончил?
— Да. Ты, как я вижу, тоже? Там в бутылках ничего не осталось?
— Если бы, — с сожалением вздохнул эксперт.
— Жаль! — поддержал его сожаление Беркутов. — Сейчас бы не помешало. Давай сваливать отсюда.
Коретников понизил голос до шепота и, кивая на дверь, восхищенно проговорил:
— Клевая бабенка!
— У тебя, Толя, губа не дура. Ты холостой?
— Ну.
— Чего — ну?
— Ну, холостой.
— Хочешь сосватую?
— Ну, да. С моим-то анфасом? Полнейшая безнадега. — Он огорченно махнул рукой. Видно, предложение Беркутова тронуло в его холостяцкой душе какие-то невидимые струны, и зазвучали давно забытые мелодии детских грез и сноведений, где он уже видел нечто подобное, яркое, женственное и волнующее, как умирающий от жары и жажды путник видит в пустыне огромный, источающий прохладу и воду айсберг.
— Дурак ты, Толя, главное достоинство у мужика ни на лице, — авторитетно заявил Дмитрий.
— А где?! — с надеждой в голосе спросил Анатолий. В его беспросветной, серой и унылой жизни блеснул луч надежды — а вдруг?! Вдруг, Беркутов знает такой секрет, что уже завтра он, Коретников, станет самым любимый и желанным мужичиной всех женщин планеты.
— Где ему и положено быть. У тебя, как с этим делом?
— Ах, ты об этом, — сразу на корню завял Анатолий.
— А что так безрадостно и бесцветно? Есть на то причины? Что морду крутишь? Колись.
— Да, опорофинился я в последний раз, — пожаловался Коретников. — Сам не пойму, что случилось.
— Тогда плохи твои дела, Толя. Не знаю чем и помочь. Это все из-за неупорядочности жизни. Определенно. Тебе сначала надо жизнь упорядочить, а уж потом о красивых бабах думать. Понял?
— Упорядочишь тут, как же, — безнадежно вдохнул Анатолий. Он понял, что с мечтой о красивой Аристарховой придется расстаться.
— Пойдем прощаться с хозяйкой.
Аристархова уже успела привести себя в порядок, причесаться. накрасить губы. Теперь на ней было синее, под цвет глаз, роскошное платье с глубоким вырезом на груди. А в этом вырезе было что-то этакое, бело-мраморное, волнующее. Боясь ослепнуть, Дмитрий тут же отвел глаза.
— Не желаете ли выпить по чашке кофе? — предложила она.
— Лично я к кофе равнодушен, — ответил Беркутов. — А вот мой товарищ Анатолий без кофе просто жить не может. Вот он очень даже желает.
— Нет! — испуганно воскликнул Коретников и стремглав бросился к выходу.
— Что это с ним? — озадаченно спросила хозяйка.
— Все ясно. Он в вас, Мира Владимировна, без памяти влюбился.
— Вот как, — улыбнулась она. — А вы, Дмитрий Константинович?
Ни фига себе, приколы, да?! Вопросик на засыпку. Кажется, безутешная вдова настолько оклемалась, что решила испытать свои чары на других мужиках.
— А что я?! — сделал суконное лицо Беркутов.
— Я вам нравлюсь? — В красивых её глазах сидело по маленькому бесенку. И каждый из них издевался над Беркутовым,показывал язык и корчил рожи.
Это Дмитрия определенно разозлило.
— Ну, я, Мира Владимировна, не могу вот так вот, сразу. Мне это нужно все хорошенько обдумать. А вот платье мне ваше определенно нравится, особенно вырез, — ответил он, считая, что ответом этим должен остановить наступление красовой плоти.
Так и случилось. Глаза её мгновенно потухли, а бесенки спрятались во внутрь роскошного тела.
— Тогда я буду его надевать только к вашему приходу, — улыбнулась она. Но улыбка эта была насквозь фальшивой. Минерва была разочарована ответом предполагаемой жертвы. — Надеюсь, мы ещё увидемся.
— Обязательно и не один раз, — заверил её Дмитрий. — Земля ведь круглая, да к тому же тесная. До свидания, Мира Владимировна! Закройте двери. А то рядом шлындает столько подозрительных личностей, вроде ментов. Как бы что не случилось.
Аристархова рассмеялась.
— Занятный вы человек! — сказала она ему на прощание.
Глава третья: Типичный случай.
Во дворе следователь заканчивал осмотр. Грузовая «Газель» уже поджидала труп, чтобы отвезти его в бюро судебно-медицинских экспертиз. Поодаль толпилась группа зевак — охотников до подобных зрелищ. Коретников сидел на скамейке, курил.
— Ну ты, блин, и даешь! — встретил он Дмитрия возмущенно.
— А в чем дело , Толя?! — «обеспокоился» Беркутов. — Что случилось? Труп сбежал или произошло что-то ещё более экстраординарное?
— Да пошел бы ты! — обиделся эксперт.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110