Манечка бессильно молчала и, вытирая глаза, смотрела мимо адвоката в темное окно, будто пытаясь высмотреть там хоть какой-нибудь обнадеживающий знак. В повисшей тишине Дмитрий направился к двери, не замечая, кто провожает его, и ощущая безмерную усталость от того, что утешить этих женщин ему совершенно нечем. Единственное, что он сделал, так это, преодолев отчаянное сопротивление Манечки, оставил ей немного денег.Сестра Марка прилетела в Москву спустя неделю после похорон, когда адвокат успел уже побывать у Лины. Где прибывшая остановилась, он так и не разобрал, потому что Мила позвонила в то время, когда он уже ложился.Встретиться договорились на следующий день в консультации. Звонок этот вызвал у Дмитрия некие бесплодные размышления, не давшие ему уснуть сразу. В последний год Марк не распространялся о жизни семьи за границей, отделываясь коротким «нормально» на все расспросы. Адвокат знал, что он довольно регулярно позванивал сестре, отказавшись от переписки, как и от предложения Милы приехать погостить. Дмитрий не был удивлен тем, что никто из Кричевских не явился на похороны Марка, хоть сразу же сообщил им о происшедшем несчастье. Бог знает, что там случилось и почему Мила прибыла с таким опозданием…Этот вопрос, впрочем, так и не возник в их утреннем разговоре в кабинете Дмитрия Константиновича. Мила явилась ровно в назначенный час. Темная элегантная одежда ее все же немного старила. Сестра друга казалась загоревшей, почти чернокожей, а вокруг глаз, когда она сняла темные очки в золотой оправе, отчетливо обозначились морщинки. Мила была не намного старше Лины, но производила впечатление уверенной в себе и достаточно многоопытной дамы: возможно, это объяснялось обручальным кольцом, крепко сидевшим на ее безымянном пальце.— Я и не знал, что ты уже замужем, — произнес адвокат, усаживая гостью и предлагая воды из сифона. — Кто он? Как старики?— У вас жарче, чем в Израиле! — Усмехнувшись, Мила отказалась от питья.— Родители устроены неплохо. Кто мой супруг? Это не важно, да и не интересно тебе. Что же все-таки произошло? Почему эта женщина застрелила Марка?— Что произошло, покажет следствие, — отвечал адвокат, убирая со стола стаканы. — Тебе же я могу сказать единственное: по моему мнению, Лина совершенно случайно, по нелепой неосторожности спустила курок…— И сколько же ей могут дать за эту неосторожность? — быстро спросила молодая женщина, неотрывно глядя на руки Дмитрия, перебирающие документы на столе. — Если, конечно, будет доказано, что все произошло именно так, как ты предполагаешь.— От трех до семи лет, — неохотно произнес Дмитрий Константинович, — с учетом ее положения, думаю, срок будет минимальным.— Вот как? — воскликнула Мила. — Впрочем, судьба этой девицы нас совершенно не занимает. Марк даже не удосужился сообщить, что женился, — я узнала об этом уже здесь…— Зачем ты приехала? — прямо спросил адвокат. — Не будем вести светских разговоров, как ты сама понимаешь, у меня нет на это времени. Если тебя не беспокоит судьба жены брата, да и Марк, как я понял, для вас уже отошел в прошлое, что тебе потребовалось от меня?— Марк оставил завещание?— Нет, — сказал адвокат, решив от Милы ничего не скрывать, — юридически оформленного завещания не имеется. Однако мне он поручил распорядиться его имуществом и быть опекуном наравне с матерью ребенка, если сам умрет раньше его рождения.— Это распоряжение было вызвано конкретными обстоятельствам?Какой-нибудь угрозой? — спросила Мила. — Что-то не похоже на Марка — он был всегда уверен в себе. Может, он предчувствовал, что жена его прикончит? Кто эта женщина? Рита сообщила мне, что она из малообеспеченной семьи…— Чепуха! — воскликнул, краснея, адвокат. — Ты говоришь чушь. При чем тут Лина? Неужели взрослый человек не может распорядиться своими делами и деньгами как ему заблагорассудится?..— Рита дала понять, что Марк был богатым человеком, — перебила его Мила.— А тебе-то что? Какое ты имеешь к этому отношение? — резко спросил адвокат. — Что-то я не понимаю тебя.— Все ты отлично понимаешь, — спокойно возразила женщина, приподнявшись и аккуратно вешая шелковый пиджак на спинку стула. — Мы близкие Марка, и мне доподлинно известно, чем он занимался и откуда у него могут быть… сбережения.— Ну и что? — сказал адвокат. — Он не оставил завещания в вашу пользу, а следовательно, все имущество, движимое и недвижимое, наследуют жена и ребенок.— Жена? Может быть, ты хочешь сказать — убийца?— Мила, — проговорил адвокат, мгновенно успокаиваясь, — я вижу, с тобой невозможно говорить как с цивилизованным человеком. Мы ведь не на базаре, и торг здесь неуместен. Дождись суда и приговора. Там, между прочим, будет сказано, что никакой конфискации имущества не предусматривается, что означает сохранение очередности наследования.— Ты так полагаешь?— Да. И если ты уверена, что все-таки конфискация произойдет, то, уверяю тебя, не в вашу пользу. Все отойдет государству…— Я не могу ждать, — сказала, помолчав, Мила. — У нас с мужем дела. Вы с Марком — мошенники, и государство ваше мошенническое.— Мила!— Что — Мила? Я прекрасно понимаю, раз нет завещания, то нет и ничего.Но я-то знаю, мне было сказано, в какую сумму оценивалась коллекция Марка. Где она? — Она смотрела на молчащего Дмитрия Константиновича с вызовом, ясно давая ему понять, что просто так отсюда не уйдет. — У Марка была прекрасная квартира.У него были картины, бронза, бесценная мебель. Он не мог не подумать о нас. Это было бы несправедливо.— Тебе нужны деньги? — просто спросил адвокат. — Сколько?Мила назвала сумму.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121