Дан Ионеску взял конверт, нисколько не удивившись, ничего не спросив, ей еще показалось, что он улыбается, и поднялся к себе наверх. Возможно, маленькие конверты.он разложил в комнатах Раду и Пауля, потому что, по словам хозяйки, в тот момент их не было в пансионате.— Измятый конверт нашли в комнате Раду Стояна, в корзине для бумаг, — вспомнил Ион Роман. — Похожий я вроде видел и в комнате Дана Ионеску, но не обратил на него внимания… Как же, черт возьми, конверты попали в гостиницу?— Я об этом тоже спрашивал, — сказал Виктор Мариан. — Разыскал привратника, но ничего путного от него не узнал, кроме того, что ему вручили конверт в бюро обслуживания с просьбой отнести в пансионат. Нашел я и служащего этого бюро, который мне спокойно ответил, что обнаружил конверт с адресом пансионата в почтовом ящике гостиницы, вскрываемом дважды в день: в двенадцать дня и в восемь вечера. Из этого я заключаю, что автор записок хорошо знал порядки в гостинице. Два приговора из трех были вынесены до восьми вечера…— Преступник не мог удовольствоваться только знанием распорядка в гостинице, — вмешался Тудор. — Наверно, он лично наблюдал и за движением корреспонденции, чтобы избежать возможных сбоев… И сам факт, что конверт брошен в почтовый ящик…Виктор Мариан, зная, что Тудор всегда давал простор инициативе сотрудников и выслушивал все их соображения, с чувством невольной гордости продолжил свою мысль:— Да, я тоже думал, что конверт мог быть незаметно брошен в ящик только постояльцем гостиницы, который сумел выбрать для этой секундной операции самый благоприятный момент, когда его никто не видел. И я спросил, заходил ли в холл в течение утра, в понедельник до двенадцати дня, когда вскрывается почтовый ящик, кто-либо, кроме обычных постояльцев гостиницы. И служащий и привратник подтвердили мое предположение: из-за плохой погоды никаких визитеров в отеле в течение вчерашнего утра не было. Только почтальон заходил в свое обычное время, в полдень… Значит, не остается сомнений, что автор записок — убийца или убийцы — находится среди нас! Вспомните дневник Владимира Энеску… Все утро вчерашнего дня, за исключением Пауля Сорана, который был в театре, все остальные клиенты гостиницы и пансионата находились здесь. Следовательно, за исключением жертв, кто угодно мог бросить конверт в почтовый ящик. А вы что думаете?Вопрос Виктора Мариана словно пробудил Тудора от глубокого сна:— Что я думаю? История с этими записками, похоже, выходит за рамки реальности. Три смертных приговора вынесены одновременно… и все три исполнены! Кто может обладать такой властью? Приговорить кого-то к смерти, заставить жертву саму спешить на место расправы, совершить казнь, и все это повторить трижды всего за семь часов, причем каждая экзекуция проведена по иному ритуалу. Это слишком! Это невероятно!— Как будто они добровольно шли на заклание… — угрюмо заметил Ион Роман. — Но ведь каждая жертва сопротивлялась.— Отпал и тот побудительный мотив, который я сначала выдвигал, — напомнил Виктор Мариан. — В какой-то момент я думал, что Пауль Соран был обречен на смерть потому, что мог слышать от Раду Стояна какие-нибудь подробности, изобличающие убийцу. Теперь мы знаем, что все убийства были подготовлены по крайней мере до 12 часов дня, и это явное доказательство их преднамеренности. Но остается ваш вопрос: почему записка оказалась в кармане плавок? Я тоже чувствую сейчас, насколько абсурдным выглядит жест Раду Стояна. Зачем он взял с собой записку в море? Чтобы предъявить ее при входе? Куда? В мир иной?..— Если бы это был единственный вопрос! — воскликнул Тудор. — Но есть и другие: невозмутимость Дана Ионеску, когда ему вручили три конверта, спокойствие, с которым Пауль Соран согласился на встречу после полуночи, в странном месте…— Может, он уже встречался там прежде в такое время с неким лицом? — предположил Виктор Мариан.— Возможно, — продолжал Тудор. — И, кроме всего прочего, эта уверенность убийцы или убийц, что записки попадут к адресатам и каждый примет приглашение… Откуда такая уверенность?.. Все убийства подготовлены тщательно, почти педантично. Откуда такая уверенность, что все произойдет именно так, как задумано, в назначенном месте и в назначенное время?— Я вам говорил — заговор против молодости! — гнул свое Ион Роман. — Кто знает, как давно он замышлялся!Тудор в очередной раз отверг идею Иона Романа. Об этом свидетельствовало его молчание и неожиданно последовавший вопрос к Виктору Мариану:— Пауль Соран, часом, не обращался к хозяйке, не расспрашивал о письме? Получала ли хозяйка когда-нибудь подобные послания?Виктор Мариан радостно кивнул:— Я задал ей как раз эти вопросы, но, увы, полезных ответов не получил. Пауль Соран ни о чем не спрашивал, ей тоже и в голову не приходило его спрашивать об этом, подобных посланий она никогда не получала.— Может, этим и объясняется безмятежность Сорана, — сказал Ион Роман. — Он не знал о том, что другие тоже получили приглашения. Откуда ему было об этом знать. С половины шестого он был все время со мной — в театре. А вот Дан Ионеску меня удивляет.— Чем? — спросил Виктор Мариан. — Откуда мог знать Дан Ионеску, что находится в конвертах у других? Владимир Энеску описывает его нам как пижона. Вероятно, Дана интересовала только его записка… Или, кто знает? Может, он спрашивал Раду Стояна, советовался с ним, но этого нам не узнать никогда. Может, каждый думал, что встретится с кем-то другим…— Во всяком случае, Раду Стоян думал, что встретится с Еленой, — сказал Ион Роман. — Даю голову на отсечение.Тудор резко встал, словно хотел стряхнуть невидимые путы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91