{Примечание автора)

Глава I Среда, 2 июля .Почти невозможно поверить, что все началось с обычного прогноза погоды. Что, если бы я не проходил в ту минуту мимо канцелярии и не застал шефа в разгар приступа красноречия? Как он надрывался! До сих пор в ушах стоит его пронзительный фальцет:«Погибаем, господа, погибаем! Гибнет газета, господа! Наша апатия загонит ее в могилу. Мы стали похожи, господа, на конторских писак, на архивных крыс, а не журналистов. Да в ваши годы я каждый день добывал по меньшей мере две сенсации! Я искал их и находил или придумывал сам. Людям необходима встряска, а потом успокоительное. Они жаждут загадок и мистических явлений, и мы должны создать для них эту иллюзию, пусть себе верят всякой галиматье… Если сегодня же вы не предпримете что-нибудь, газета лопнет! Рыскайте, господа, по предместьям и периферии, тяните за язык горничных из великосветских домов и пенсионеров в городских парках… Журналист — это, господа, ищейка, а не декоративное растение, которое чахнет на солнце…А вы, господин Энеску, вроде бы должны были сегодня отбыть в отпуск?..»Поистине, ничто не ускользало от внимания шефа. Стоя ко мне спиной, он безошибочно почувствовал, что я появился в дверях канцелярии.— Мне пришлось поменять планы, — ничего не подозревая, ответил я. — Навел справки в метеослужбе, там у меня очень хороший приятель, и выяснилось, что июль станет для взморья сущей напастью. Поэтому я решил поехать в горы на турбазу. И должен узнать…— Что?! — взорвался шеф. — С такой новостью в кармане вы собираетесь киснуть на деревянных лежаках турбазы?! Неслыханно! Немедленно дайте новость в набор. Неброский заголовок: «Прогноз погоды». Текст в одну колонку петитом: «Из весьма надежных источников мы получили сообщение, которым спешим поделиться с вами, наши дорогие читатели, и это послужит еще одним неопровержимым доказательством нашей постоянной заботы о вас…» Так! Затем влепите фразу о демократическом духе нашей газеты и так далее… А потом главное: «Первая половина июля месяца (известная строгость формулировок придаст вашему сообщению более солидный вид) и большая часть второй половины станут настоящим бедствием для взморья: холод, ветер, дождь, как в последние дни осени… Мы приложим все силы, чтобы в следующих номерах ознакомить вас с подробностями этого прогноза и исключить какую-либо возможность ошибки…» Так! Сообщение должно затеряться на пятой полосе таким образом, чтобы его никто не прочел… Так! А вы, господин Энеску, поедете на взморье. Во сколько отправляется поезд в Констанцу?— Я не узнавал, — растерянно ответил я.— Как?! Кто у нас занимается транспортом?Я услышал голос Боки и легко запомнил продиктованное им расписание благодаря нескольким совпадениям. В Констанцу ходили два скорых поезда. Первый отправлялся в семь вечера и прибывал в Констанцу в одиннадцать вечера. Второй отправлялся в три часа ночи и прибывал в семь утра. Точно так же из Констанцы в Бухарест один скорый отходил в семь вечера и прибывал в столицу в одиннадцать, другой отправлялся в три часа ночи и в семь утра был в Бухаресте. У всех поездов единственная остановка была на полдороге в Чульнице, куда два встречных состава прибывали одновременно.— Отлично, — повеселел шеф. — Утренний выпуск должен выйти пораньше. А вы, господин Энеску, в три часа ночи с газетой в чемодане отправитесь в Констанцу. По приезде сразу же обойдите все десять крупнейших отелей Констанцы и Мамайи. Покажите газету лично владельцам и объявите, что завтра или послезавтра мы дадим эту новость аршинными буквами на первой полосе. Можете сообщить и заголовок: «Июль месяц — лютый враг побережья! Холод, дождь, шторм! Стихийное бедствие!» Это все, господин Энеску. Остальное вас не касается. Об остальном позаботится наш администратор. Я вам гарантирую, что вы получите приглашения и самые шикарные приморские отели. Единственная проблема, с которой вы столкнетесь, — проблема выбора…Разговор этот состоялся позавчера, в понедельник, около семи вечера. А во вторник, то есть вчера, в семь утра, я прибыл в Констанцу и отправился в свой рейд. Если бы я съел и выпил все, что мне предлагали в десяти роскошных отелях, о которых говорил шеф, я бы затмил самого Гаргантюа. Случилось именно так, как старик и предсказывал. Поначалу, правда, прозвучали некоторые сомнения и даже несколько угроз. Услышав угрозы, я, честно говоря, решил отказаться от этой затеи, послать все к чертям и найти приют в более подходящем для меня, дешевом пансионате. Куда там!.. На меня прямо-таки набросились со словами: «Погодите, погодите, вы же нам все дело испортите. Уже нанят персонал, оркестры, барышни, а вы хотите нас разорить. Не надо этого печатать!» Тут я почувствовал ко всему отвращение и стал взирать на окружающих с равнодушием палача. Лишь на третий раз, оценив эффект этого равнодушия, я злоупотребил своим положением. В результате — несварение желудка, отягощенное похмельем, а затем бесплатный номер в отеле «Люкс» и место в ресторане, где я мог заказывать всё, что душе угодно — разумеется, бесплатно — в течение целого месяца. Не знаю, какое у меня было выражение лица, когда меня уговаривали, но в тот момент, когда директор отеля сам принес мне на серебряном подносике счет, на котором черным по белому были проставлены мое имя, номер комнаты и стоимость месячного проживания, а поперек красовался штамп «Оплачено», я уже выдохся настолько, что у меня больше не оставалось сил продолжать сопротивление. Ставки поднялись чересчур высоко, но мне-то терять было нечего, и я принял счет с таким усталым видом, что директор снова засуетился:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91