ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Хотя, если исчезновением Лены все же займутся всерьез, то навряд ли уход из общежития и из училища ее лучшей подруги Наташи Балясниковой не привлечет к себе внимания следователей. А так вахтерша лишь вспомнит “женщину из собеса”, и именно эта фигура и станет ключевой в расследовании исчезновения Лены. Ведь ДО прихода этой женщины Лена была у себя в комнате (это наверняка смогут подтвердить девчонки из соседних комнат), а после ухода акушерки, точнее, тоже исчезновения, ведь незнакомка мимо вахтерши уже не проходила, Лену никто больше не видел. Никто не спрашивал о ней и вечером, когда Наташа, затаившись, ждала в комнате прихода Виктора, сидя на кровати напротив той, под которой лежало тело несчастной подруги…
Наташа съехала из общежития уже на следующий же день, когда Лены еще не хватились. Она переехала на Садовую и с того момента ни разу не покидала эту квартиру самостоятельно – по клиентам ее возил сам Виктор. Задание, которое он поручил ей в отношении девушки Эммы, живущей напротив, представлялось ей пустячным: Эмма жила в квартире со своим отцом, и ее жизнь представлялась Наташе такой же скучной и однообразной, как жизнь других ее сверстниц домоседок: кухня, уборка и диван с телевизором. Эмма, судя по всему, нигде не работала.
Зная нетерпимый и раздражительный нрав Виктора, Наташа боялась задать ему лишний вопрос, а потому, продолжая наблюдать за окнами квартиры, в которой жила Эмма, она так и не поняла, в чем же заключается смысл этого занятия. И лишь спустя несколько дней, когда она, стоя у окна и наблюдая при помощи бинокля за перемещениями соседей, увидела нечто, что потрясло ее и вызвало прилив тошноты и отвращения, ей сразу стало понятным, чего ждал от нее и что хотел узнать или увидеть Виктор…
Эмма показалась ей больной, безвольной и вялой; она лежала на диване, а ее отец или тот, кого Наташа прежде считала ее отцом, раздевал ее…
А дальше все происходило почти так же, как бывает у всех, с той лишь разницей, что в действии не принимала участия сама Эмма. Она оставалась практически неподвижной, в то время, как мужчина, напротив, был чрезмерно активен, невыдержан и его телодвижения свидетельствовали скорее о его психическом нездоровье, нежели о страсти…
Шторы на противоположных окнах были раздвинуты не так часто, как этого хотелось бы Виктору, который после первого рассказа Наташи о сексуальных играх “соседей” подолгу стоял перед окном в надежде увидеть хоть что нибудь. В этом плане больше “везло” Наташе, следившей за окнами днем. Быть может, поэтому Виктор и поручил именно ей заснять на пленку все то, что имело отношение к занятиям сексом этой странной пары. И если в первую неделю наблюдений таких съемок было всего две, то к концу второй накопилось почти десяток.
Виктор не скрывал своей радости по поводу пополнявшейся с каждым днем коллекции порноэпизодов, а Наташа ломала себе голову над тем, зачем ему все это нужно, пока не услышала ключевое: “Ну все, попался, голубчик…"
А однажды поздно вечером он даже вскрикнул от радости, держа в руках камеру, снимавшую противоположные окна: там, очевидно, случилось нечто такое, чего он, видимо, терпеливо ждал все это время… После этого Виктор вдруг замер, продолжая непрерывно снимать. В комнате был слышен лишь тихий звук работающей камеры. После чего он осторожно положил ее на стол и буквально вылетел из квартиры, бросив на ходу: “Все, с ним все кончено.., гад.., и птичка попалась!.."
Наташа видела, как Виктор появился в комнате рядом с лежащей на ковре девушкой и начал ей что то говорить, яростно жестикулируя и показывая на лежащего на полу мужчину, голова которого была залита кровью… Но она никак не реагировала на его слова, вероятно, находясь в беспамятстве… Рядом с головой мужчины Наташа увидела большой стеклянный предмет, похожий на пепельницу, тоже выпачканный кровью.
Оставшись на это недолгое время одна, Наташа дала волю разыгравшемуся воображению, подсказавшему ей, что именно могло произойти только что в квартире Эммы, и памяти – этому куску льда, не желавшему размораживаться. Память вдруг выдала ей почти что реальную цветную картинку из недавнего прошлого: Лена Кравченко лежит на полу, прикрытая красным одеялом… Но вот одеяло сброшено, и Наташа видит ночную сорочку, пропитанную кровью… Убийца не мог предусмотреть, что эту сорочку кто то вдруг вздумает снять с мертвого тела и что под этой сорочкой под левой грудью этот КТО ТО увидит маленькую дырочку – след от пули… Не надо быть экспертом, чтобы понять, что такой след может оставить лишь огнестрельное оружие. Пистолет, например.
И только сейчас, стоя возле окна и глядя на то, как Виктор заворачивает тело мужчины в простыню теми же движениями, какими он не так давно заворачивал в одеяло тело Лены Кравченко, Наташа поняла, что Виктор не только не помог ей выбраться из жуткой истории с убитой подружкой, но и ввязал ее в другую – с убийством совершенно незнакомого ей человека. И мозаика, фрагменты которой долгое время не могли совпасть, вдруг сложилась в логически завершенный узор, ошеломивший Наташу своей простотой: а ведь Лена Кравченко умерла, не от аборта, а именно от пули. Ее застрелили. Человек, который вошел в комнату как раз в тот момент, когда акушерка делала аборт, испугал ее, и женщина либо сама выбежала из комнаты и бросилась из общежития через окно, оставив все инструменты и прочее, либо он, убийца, ЗАСТАВИЛ ее незаметно уйти… Зачем? Да чтобы в случае, если тело Кравченко первой обнаружит Наташа, смерть подружки выглядела бы как результат неудачной операции… И этим убийцей мог быть только Виктор.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16
Наташа съехала из общежития уже на следующий же день, когда Лены еще не хватились. Она переехала на Садовую и с того момента ни разу не покидала эту квартиру самостоятельно – по клиентам ее возил сам Виктор. Задание, которое он поручил ей в отношении девушки Эммы, живущей напротив, представлялось ей пустячным: Эмма жила в квартире со своим отцом, и ее жизнь представлялась Наташе такой же скучной и однообразной, как жизнь других ее сверстниц домоседок: кухня, уборка и диван с телевизором. Эмма, судя по всему, нигде не работала.
Зная нетерпимый и раздражительный нрав Виктора, Наташа боялась задать ему лишний вопрос, а потому, продолжая наблюдать за окнами квартиры, в которой жила Эмма, она так и не поняла, в чем же заключается смысл этого занятия. И лишь спустя несколько дней, когда она, стоя у окна и наблюдая при помощи бинокля за перемещениями соседей, увидела нечто, что потрясло ее и вызвало прилив тошноты и отвращения, ей сразу стало понятным, чего ждал от нее и что хотел узнать или увидеть Виктор…
Эмма показалась ей больной, безвольной и вялой; она лежала на диване, а ее отец или тот, кого Наташа прежде считала ее отцом, раздевал ее…
А дальше все происходило почти так же, как бывает у всех, с той лишь разницей, что в действии не принимала участия сама Эмма. Она оставалась практически неподвижной, в то время, как мужчина, напротив, был чрезмерно активен, невыдержан и его телодвижения свидетельствовали скорее о его психическом нездоровье, нежели о страсти…
Шторы на противоположных окнах были раздвинуты не так часто, как этого хотелось бы Виктору, который после первого рассказа Наташи о сексуальных играх “соседей” подолгу стоял перед окном в надежде увидеть хоть что нибудь. В этом плане больше “везло” Наташе, следившей за окнами днем. Быть может, поэтому Виктор и поручил именно ей заснять на пленку все то, что имело отношение к занятиям сексом этой странной пары. И если в первую неделю наблюдений таких съемок было всего две, то к концу второй накопилось почти десяток.
Виктор не скрывал своей радости по поводу пополнявшейся с каждым днем коллекции порноэпизодов, а Наташа ломала себе голову над тем, зачем ему все это нужно, пока не услышала ключевое: “Ну все, попался, голубчик…"
А однажды поздно вечером он даже вскрикнул от радости, держа в руках камеру, снимавшую противоположные окна: там, очевидно, случилось нечто такое, чего он, видимо, терпеливо ждал все это время… После этого Виктор вдруг замер, продолжая непрерывно снимать. В комнате был слышен лишь тихий звук работающей камеры. После чего он осторожно положил ее на стол и буквально вылетел из квартиры, бросив на ходу: “Все, с ним все кончено.., гад.., и птичка попалась!.."
Наташа видела, как Виктор появился в комнате рядом с лежащей на ковре девушкой и начал ей что то говорить, яростно жестикулируя и показывая на лежащего на полу мужчину, голова которого была залита кровью… Но она никак не реагировала на его слова, вероятно, находясь в беспамятстве… Рядом с головой мужчины Наташа увидела большой стеклянный предмет, похожий на пепельницу, тоже выпачканный кровью.
Оставшись на это недолгое время одна, Наташа дала волю разыгравшемуся воображению, подсказавшему ей, что именно могло произойти только что в квартире Эммы, и памяти – этому куску льда, не желавшему размораживаться. Память вдруг выдала ей почти что реальную цветную картинку из недавнего прошлого: Лена Кравченко лежит на полу, прикрытая красным одеялом… Но вот одеяло сброшено, и Наташа видит ночную сорочку, пропитанную кровью… Убийца не мог предусмотреть, что эту сорочку кто то вдруг вздумает снять с мертвого тела и что под этой сорочкой под левой грудью этот КТО ТО увидит маленькую дырочку – след от пули… Не надо быть экспертом, чтобы понять, что такой след может оставить лишь огнестрельное оружие. Пистолет, например.
И только сейчас, стоя возле окна и глядя на то, как Виктор заворачивает тело мужчины в простыню теми же движениями, какими он не так давно заворачивал в одеяло тело Лены Кравченко, Наташа поняла, что Виктор не только не помог ей выбраться из жуткой истории с убитой подружкой, но и ввязал ее в другую – с убийством совершенно незнакомого ей человека. И мозаика, фрагменты которой долгое время не могли совпасть, вдруг сложилась в логически завершенный узор, ошеломивший Наташу своей простотой: а ведь Лена Кравченко умерла, не от аборта, а именно от пули. Ее застрелили. Человек, который вошел в комнату как раз в тот момент, когда акушерка делала аборт, испугал ее, и женщина либо сама выбежала из комнаты и бросилась из общежития через окно, оставив все инструменты и прочее, либо он, убийца, ЗАСТАВИЛ ее незаметно уйти… Зачем? Да чтобы в случае, если тело Кравченко первой обнаружит Наташа, смерть подружки выглядела бы как результат неудачной операции… И этим убийцей мог быть только Виктор.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16