- Да.
- Добрый вечер.
- Уже ночь...
- Скажите, как состояние больного Алабина.
- Он в реанимации.
- Все еще в реанимации?
- Товарищ, у нас некоторые больные неделями там находятся.
- Когда будет известно что-то определенное?
- Позвоните завтра после десяти. В девять консилиум.
- Спасибо. - Корнилов повесил трубку и прошелся по комнате.
Жена, сидевшая в кресле с книгой в руках, подняла голову.
- Ничего нового, - хмуро сказал Корнилов. - Вторые сутки ничего нового.
- Что будет этому хлюпику?
Корнилова удивило, что жена назвала Казакова хлюпиком. Так же, как Истомина.
- Хорош хлюпик, - с ненавистью пробормотал он. - Видела бы ты его в тот момент... Вцепился в деньги клещами. Одной сотенной, кстати, недосчитались, еще, чего доброго, с меня вычтут.
- Не распаляйся.
- По-твоему, я должен улыбаться?
Корнилов наконец перестал ходить по комнате и сел в кресло. Сидел молча, задумчиво глядя на жену.
- Сколько этому монстру даст суд, не знаю. А Вася Алабин умереть может.
- Ты-то в этом не виноват.
- Виноват, Оля, виноват. У меня в молодости похожий случай был. Так меня, салагу, Николай Иванович Мавродин грудью заслонил. А я вот даже на его похоронах не побывал.
- Игорь! - Оля смотрела умоляюще.
- Ладно, Оленька. Не будем о мертвых.
- Алло, это хирургическое?
- Да.
- Доброй ночи.
- Уже утро.
- Скажите, как состояние больного Василия Алабина?
- Пока без изменений...
1976 г.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23