— Безработный?— По образованию юрист. Последнее время работал в еженедельнике «Сыщики и воры». — Он положил перед лейтенантом визитную карточку. — Еженедельник закрылся. Сейчас пишу книгу.— Понятно. С Ириной Карташевой давно знакомы?— Со дня приезда. Здесь, в Доме творчества, так мало обитателей, что все друг с другом знакомы.— Карташева москвичка, как и вы.— До приезда в Комарове мы знакомы не были.— Понятно.«Этим своим „понятно“ он меня достанет!» — подумал Фризе.— Вчера поздно вечером вы пришли домой вместе с Карташевой…— Да. Ужинали в ресторане «Олень». Встретились в семь у залива. За столик, наверное, сели в половине восьмого.— С Карташевой вы провели вечер в ресторане, а ночь…— А ночь с другой женщиной.— Не мои заботы! — Лейтенант порозовел и опять насупился. — Ночью вы с Карташевой не встречались?— Нет, Леонид Иванович, мы разошлись по своим номерам. Моя соседка, Лидия Павловна, услышала, что я не сплю, и заглянула на огонек. Почитать свои стихи.На этот раз сакраментального «понятно» не последовало. Заглянув в маленькую записную книжку, лейтенант спросил:— У вас с Карташевой были близкие отношения?— Нет. — Фризе чуть не сказал: «Мы же с ней только познакомились». С Лидой он познакомился на день раньше.— Но вы же пригласили ее в ресторан?— Захотелось потанцевать с красивой женщиной.— Вы не обратили внимания — у Ирины Георгиевны не было здесь… мужчин… которым бы она уделяла много внимания?— Она подолгу беседовала с человеком, который вчера вечером выехал из этого номера.— Это кто? — В серых глазах лейтенанта вспыхнул огонек.— Петр Петрович Двориков. Известный питерский критик. Он говорил мне, что стихи Ирины великолепны.— В какое время он уехал?— Леонид Иванович, Дворикову восемьдесят семь лет. Но мужчина крепкий. Вы не хотите мне рассказать, как погибла Ира? Может быть, и я смогу оказаться полезным.Лейтенант с сомнением посмотрел на магнитофон. Крошечный красный огонек, похожий на кончик зажженной сигареты, свидетельствовал о том, что аппарат работает.— Эта поэтесса… Лидия Павловна, всю ночь была с вами?— Вплоть до вашего прихода.— Ночью из номера не выходила?— Нет. Спала как сурок. — Фризе мельком взглянул в окно. В скверике перед столовой несколько женщин о чем-то взволнованно разговаривали. О чем — догадаться было не трудно.— Понятно, — следователь выключил магнитофон. — Отвечу на ваш вопрос — Карташеву сбила машина. Она куда-то отправилась ночью, в сторону Зеленогорска.— О господи! — Фризе с горьким сожалением подумал о том, что все могло бы обернуться иначе, если бы…— Вопросов возникает много. — Лейтенант опять включил магнитофон. — Почему она ночью ушла из своей комнаты? Куда направилась? Не знаете?— Дежурная видела, как Ира уходила?— Нет. Крепко спала. А утром заметила, что дверной запор открыт.— Но кто-то должен был вызвать Иру? Криков под окнами мы не слышали. О телефонном звонке дежурная бы знала.— Зачем было звонить дежурной? У Карташевой имелся сотовый телефон. Мы нашли в сумочке.«Фризе! Вы теряете квалификацию, — с огорчением подумал Владимир, — в Ирочкиной сумочке лежал не пистолет, а сотовый телефон. Надо же так обмишулиться!»— Вас это удивило? — Наверное, следователь почувствовал замешательство Владимира. Фризе все больше и больше проникался уважением к лейтенанту. Судя по молодости, он только-только начал службу. Но в его манере выстраивать свои вопросы, прятать среди, казалось бы, пустых, очевидных ключевые угадывалась природная интуиция. И особая хватка, без которой невозможен хороший следователь.— Удивило, — подтвердил Фризе. — Когда мы вернулись вечером из ресторана, дежурная сказала, что Карташевой дважды или трижды звонил мужчина.— Знаю.— И еще. По дороге из ресторана Ира просила меня остановиться у телефонной будки в Зеленогорске.— Кому она звонила?— Я не спрашивал. Судя по тому, как быстро она управилась, абонент был занят. Или автомат не работал.Фризе придумал этот эпизод в надежде, что лейтенант расскажет о том, что «выжало» следствие из Ириного телефона. Кому, например, сделала она последний звонок? Но лейтенант не собирался делиться с ним информацией.— Карташева не говорила вам о своих близких в Москве? Домашний телефон молчит. Надо же сообщить о несчастье родным.— Позвоните в Администрацию президента.— Это еще зачем? — спросил лейтенант. Похоже, он воспринял совет Фризе как неудачную шутку.— Там работает ее муж. Большой чин.Владимир видел, как уходит краска с тугих, гладких щек следователя, а глаза, долю секунды назад проницательные, по-милицейски давящие, становятся тревожными. И даже беспомощными.— Вы не шутите, Владимир Петрович?— Какие тут шутки? Валентин Эмильевич Карташев близок к Самому. Наверное, в Ириной сумочке есть его служебный телефон. Правда, она мне говорила, что супруг последнее время пропадает за границей. В Швейцарии и Германии.— Понятно. — Щеки лейтенанта медленно приобретали нормальный цвет. — Почему же никто мне об этом не сказал раньше? Дежурная, например? И вот что странно — такие дамочки обычно отдыхают в элитных санаториях. Здесь «Белые ночи» рядом.— Ира поэтесса. Может быть, ей хотелось пообщаться с коллегами? Помните: «Девушкам из высшего общества трудно избежать одиночества»?— Ради этого она поехала с вами в ресторан?Фризе промолчал.— Простите, сказанул что-то несуразное. Вы не знаете, с кем еще общалась Карташева?Владимир рассказал о белой «ауди». Его так и подмывало, сославшись на Ирочку, которая теперь уже не сможет ничего опровергнуть, сообщить следователю подробности — номер машины, имя ее владельца, его место в Ирочкиной жизни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68