Но ушами шевелил. И о том, что владелец белой «ауди» чмокнул тебя в щеку, слышал.— Боже мой! Какая глупость. Ты думаешь, я стала бы скрывать, что завела себе любовника? Вот заведу, — она многозначительно посмотрела Фризе в глаза, — тогда узнаешь обо мне много интересных подробностей. СЮЖЕТЫ «А! Была не была!» — решился Фризе. В тревожных Ирочкиных глазах ему почудился зеленый свет: «Можно. Двигай!»— Ох, Ирочка! Я о тебе столько подробностей знаю…— Лидка доложила, что мой муж работает в Администрации президента? Уши надеру стерве.— Мадам! Я старая ищейка. Я сам по себе.— И мне хотелось бы о тебе побольше узнать. Расскажешь?— А почему бы нет?— Разведка донесла — ты пишешь роман. Правда?— Ах эта разведка! Двойной агент.— Так пишешь или нет?— Пишу. Но еще не уверен — роман ли? Может быть, получится эпопея?— Название придумал? Учти, — в голосе Ирочки проскользнули менторские нотки, — от названия многое зависит. Это как камертон.У Фризе вдруг мелькнула шальная идея сыграть с собеседницей в старинную детскую игру: «Барыня прислала туалет, в туалете сто рублей. Что хотите, то купите, „да“ и „нет“ не говорите..»Он испытал секундное замешательство, бросив взгляд на Ирочкин кулон. Если это подарок Цветухина, молодая женщина должна знать фамилию сыщика, работающего на коллекционера. Но тут же Владимир отмел все сомнения.— Совет мэтра дорогого стоит!— Не придуривайся. У слабой женщины может быть сильная интуиция.— «Законные воры». Что подсказывает твоя интуиция?— «Законные воры», «Законные воры». — Ирочка словно взвесила эти два слова на весах. — Детектив?— Да.— Ка-а-ак ин-те-ресно. Люблю читать детективы. И название ничего. В нем чувствуется подтекст. Володя, почему ты не наливаешь?Фризе разлил водку по маленьким хрустальным рюмкам и с удовольствием следил за тем, как управляется Ирочка с закуской: мажет хлеб маслом, режет на маленькие кусочки, кладет на каждый по ломтику жирной селедки. Потом режет горячую картофелину, водружает на нее кусочки масла и отправляет в рот. Вслед за селедкой. Икра, маслины и зелень пока еще дожидались своей очереди.— И что же натворили законные воры? — спросила Карташева после двух рюмок подряд.— Если бы ты согласилась послушать… Кстати, материалом я владею хорошо. Но есть один пробел — мало знаю о девушках из высшего общества.— Они действуют в твоем романе?— Еще как действуют!— Узнаешь. Рассказывай сюжет. Телеграфно. Сумеешь?— Попробую. В Москве ограблена квартира. В элитном доме. Очень богатая квартира. Сработала сигнализация. Милиция примчалась, когда грабители несли вещи к машине. Перестрелка. Два грабителя и три милиционера убиты. Машина с места преступления скрывается.— Такое случается почти ежедневно, — скучным голосом сказала Ирочка. И подвинула к Фризе свою рюмку. Но он мог поклясться, что Карташева насторожилась.Они выпили еще по одной рюмке. На этот раз Ирочка даже не притронулась к еде. Только выпила фужер холодного боржоми.— Ты права, такое случается часто. Но в моей истории есть изюминка. Во время перестрелки раскрылся чемодан, из него вывалились доллары. Очень много. Миллионы. И несколько бомжей своего не упустили.— Хорошая изюминка!— Это не главная изюминка, — с некоторым самодовольством заявил Фризе. — Главная в том, что из квартиры, где сработала тревожная сигнализация, украли уникальную коллекцию картин старых голландских мастеров. Их еще называют «малые голландцы».— Вот это хороший ход, — одобрила Карташева. Она уже пришла в себя после первого потрясения. И, судя по поощрительной, ласковой улыбке, приготовилась к неожиданностям. — Но разве это возможно — украсть из квартиры миллионы долларов? Их хранят в банке!— Я же пишу роман. В романе все случается. Может быть, владелец не хочет афишировать свое богатство. Может, решил переправить «капусту» за границу. Или подкопил для очередных выборов? Мало ли!— Ты еще не знаешь всех подробностей?— Мой герой, частный сыщик, не знает. Но очень старается их выяснить.— А картины?— Вот тут-то вся интрига. Коллекционер поклялся головой своей матушки, что миллионы ему не принадлежат. И никогда не хранились у него дома. Кстати, во время ограбления он отсутствовал. Был в поездке.— Посчастливилось. Иначе бы убили.— Ты права, красавица.— Ну ладно. Твой герой-сыщик еще идет по следу. Не знает, кто украл картины. Не знает, чьи миллионы летали по переулку. Но автор-то должен знать!Фризе отметил про себя — он ни разу не сказал Ирочке, что преступление совершено в переулке, а доллары летали по воздуху. «Поэтессы — женщины несобранные, — подумал он. — Рассеянные».— Я где-то прочел — бывают случаи, когда автором управляет его герой.— Наверное, у старика Моэма?— А черт его знает! Я тебе не наскучил своими фантазиями?— Нет. Чем дальше, тем страшней! Продолжай.— Кое-что герой уже установил: деньги действительно принадлежат не коллекционеру. Совсем, совсем другому человеку. А может быть, их даже и не крали…— Приехали! Володя, ты не закосел?— «Милая, ты услышь меня!» — довольно громко пропел Фризе, безуспешно стараясь подладиться под Сличенко.— Володя, Володя!— Умолкаю. — Фризе разлил «Дипломатическую» по рюмкам, приготовил два бутерброда с икрой. Они выпили без тостов, молча. Потом сосредоточенно съели по бутерброду, мысленно готовясь к продолжению разговора. Один — к нападению, другая — к защите.— Мой герой, Иришка, нашел неопровержимые доказательства того, что имели место два криминальных события. А не одно.— Ты заговорил как юрист.— Два события, — повторил Владимир. — Исчезновение картин и похищение денег. Тебе интересно?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68