Однако чутье подсказывало сыщику: майор самый что ни на есть настоящий. И нужно позаботиться о собственном спасении. Срочно изобрести способ, как ловчее избавиться и от майора, и от его замечательного джипа. Пленник, от которого сыщик надеялся получить информацию, превратился в бомбу замедленного действия.Перед мысленным взором Фризе одна за другой возникали картины многочисленных проездов но Москве кортежей Самого Большого Начальника, которые он видел по телику. Телеоператоры ну просто млели от восторга, показывая поток черных, сверкающих, угловатых джипов «Мерседес-Бенц», на которых мчалась охрана, прикрывая своего шефа от глаз народа«Если не хочешь, чтобы тебя задержали гаишники, — учил когда-то Владимира инструктор в автошколе, — держись в потоке!» Этому правилу Фризе всегда старался следовать, когда садился за руль подшофе. Сейчас, правда уже по другой причине, он тоже старался держаться в плотном потоке автомашин. И этот плотный поток привел его с Садовою кольца на проспект Мира. Выезд на Ярославское шоссе, да и само шоссе почти всегда забиты транспортом. Вечером машины мчатся за город, но утрам штурмуют Москву плотными злыми колоннами. Словно термиты, почувствовавшие впереди вкус добычи.Яростное молчание за спиной неожиданно сменилось жалкими, похожими на блеяние овцы, звуками. Некоторое время Владимир прислушивался к этим звукам и догадался, что пленный майор хочет мира. Протянув правую руку назад, Владимир нащупал голову майора и бесцеремонно похлопал его по щеке:— Будешь паинькой?Майор согласно промычал.Фризе так и подмывало резко дернуть за край клейкой ленты, но он сдержался. Осторожно расклеил рот.— Есть предложения?— Чего хочешь? Машину?— И машину тоже.— А я?— Тебя окуну в озеро. — Блатное выражение, означающее смерть, сыщик употребил с умыслом. Пускай этот гребаный охранник по-прежнему считает, что перед ним бомж из уголовников. Но Тимур Иваненко в жаргоне разбирался плохо.— Не понял!— Кокну! Что мне еще с тобой делать? Вы, сволочи, чего ради наших мужиков давите?Иваненко застонал, словно у него заболели сразу все зубы. Несколько минут он молчал. Фризе не торопил. Неожиданно пришедшие на ум слова об озере подсказали ему выход. Он вспомнил глубокий карьер за поселком Хотьково. Карьер располагался в лощине среди холмистых полей, берега заросли густым ивняком и ольхой. Глубина, как говорили местные мальчишки, начиналась в метре от берега…— Мужик, — наконец выдавил из себя майор. — Я тебе все объясню.— Нечего объяснять, — прервал Фризе, с огорчением отмечая, что титула «дед» он уже лишился. Но иначе и быть не могло. Иваненко не заурядный лопух. Как-никак майор спецслужбы. Уж чему-нибудь его там научили. Разобрался. Как бы не пронюхал и большего.— Я человек подневольный.— Расскажи, за что бомжей давили?— А ты не знаешь? Сколько валюты разворовали!— Кто?— Бомжи.— Все сразу?Майор не ответил.— Зря тебя расклеил. Все равно языком не ворочаешь!— Не знаю, чего тебе ответить.— Скажи, за кем охота? Меня, к примеру, чего ради караулил?— Проверить, нет ли валюты. Твоего кореша в мундире уже трясли. Пустой.— Оно и видно. Рожа как у утопленника вспухла. Ты его сам шмонал?— Еще чего! Руки пачкать!Фризе не удержался. Слегка двинул Тимура Анатольевича в скулу. Чтобы не выходить из образа.— Козел! — крикнул майор. — Тебя же все одно отловят. Живым не уйдешь.— Может, и отловят, — спокойно согласился Фризе. — Да только уже не ты.— Плевал я на тебя! Думаешь, смерти боюсь? Да я, может, каждый день свою шкуру под пули подставляю. Устал бояться.— Борьку сторожишь?Иваненко не ответил. Решил, наверное, что и без того сболтнул лишнего.— Деньжата чьи?Майор молчал.— Смерть была бы для тебя легкой прогулкой. А я мужик серьезный. Многое умею.— От меня чего надо?— Так и будете бомжей подряд хватать?— Пока не отловим тех, кто смародерничал. Их приметы нам известны.— Остальных за что?— Дурак! — Было похоже, что майор совсем перестал бояться. Фризе подумал, а не врезать ли ему еще разок? Но машины мчались по трассе сплошным потоком. Легкий качок руля, и можно врезаться в соседний борт. Да и вопрос он задал глупый. Хватали всех подряд в надежде получить информацию, обнаружить хоть какую-то ниточку, ведущую к бомжам-мародерам. Делали то же самое, чем уже несколько дней занимался и он— Денежки-то чьи? — спросил Фризе снова. Спросил, чтобы не терять инициативы.— Чьи, чьи! Тебе какая радость, если узнаешь?— Любопытство заело.— Послушай, мужик, отпусти! — горячо заговорил майор. — Я скажу тебе, чья валюта. Скажу. Но это не точно, понимаешь? Разговоры. Ну, понимаешь, между своими. Понимаешь?— Что ты заладил: «Понимаешь, понимаешь»! Ты говори.— Я и говорю. Семейные деньги. А может, дочкины.— Твоей дочки?— Совсем тупой?«Молодец майор, — подумал Фризе. — Не трус. Нет, не трус!» Но все-таки врезал ему еще раз. Обстановка на трассе теперь позволяла.— Пустобрех! Чего притворяешься? — завопил Тимур Анатольевич.— Да если бабки дочкины, чего их возить туда-сюда? На то банки придуманы. Приложился ручкой к документу — и потекли в нужном направлении. Скорей всего, налево. Правильно говорю?Майор прошептал что-то невнятное. Но Владимиру почудилось: «Ну тупой, ну тупой». А громко сказал:— Кому охота следы на документах оставлять?— Умница. И много наши мужики бабок замели?— Откуда я знаю?— А что свои промеж себя гутарят?— Десяток лимонов. Не меньше.— Ух ты! Десяток лимонов! Это ж надо! Всем бомжам России хватило бы на год. На два!— Расширил пасть, — презрительно бросил майор.— Да уж! — согласился Фризе. — Неча расширять. Подавишься. И как это вы, соколики, лопухнулись с пенензами?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68