– Через час. Следователь торопится.
– Я тоже. Значит, до завтра.
Когда дверь за полицейским закрылась, Поль задумчиво произнес:
– Почему Маркас так нервничает?

* * *

Снова морг. Снова оцинкованный стол и труп на нем. Неизвестный, которого агент Иггинса назвал англосаксом. Рослый широкоплечий мужчина с широким лбом, светлыми волосами и усами, такими светлыми, что почти сливаются с белым лицом. На лбу у него маленькая дырочка от пули.
Врач снова вскрывает череп… Вытаскивает пулю, передает ее Маркасу… Все как в первый раз.
Маркас берет ее, а Дальтон, наклонившись к нему, говорит вполголоса:
– Браунинг… Калибр восемь миллиметров. При убитом, конечно, не нашли никаких документов, никаких бумаг?
– Решительно ничего.
– Так я и думал…
Поль несколько минут внимательно рассматривает пулю. На оцинкованный стол кладут тело мадам де Шан.
Лицо ее спокойно, на лбу, чуть выше левой брови, маленькое круглое отверстие…
Минут через двадцать пуля извлечена. Поль наклоняется, смотрит на нее и уверенно говорит:
– Маузер… Калибр двенадцать миллиметров.
Маркас не возражает. Дальтон прикасается к моей руке, и мы уходим.
Поль потащил меня на набережную. Всю дорогу он весело насвистывал. Настроение у него было, судя по всему, прекрасное. Я же тщетно пытался выстроить логическую цепочку из того, что узнал.
В сенатора стреляли из смит-вессона, калибр шесть с половиной миллиметров, в мадам де Шан – из маузера, калибр двенадцать миллиметров, в неизвестного – из браунинга, калибр восемь миллиметров. Кроме того, сенатор был зарезан. Какой из всего этого можно сделать вывод? Никакого.
На пересечении набережной и улицы Огюстен Дальтон сел в такси и знаком пригласил меня последовать его примеру.
– Куда мы едем? – спросил я, захлопывая дверцу.
– В Рэнси, – ответил Поль.

7. Полезное посещение

Я был не в духе. Ужасно надоело сидеть в кабинете моего друга, сидеть часами и бездельничать, в то время как Дальтон знает так много и говорит так мало. Машинально я проверил, в кармане ли револьвер.
Дальтон заметил этот жест.
– Ты прав. Но только помни: стрелять лишь в крайнем случае.
Он помолчал.
– Пора сообщить тебе о последних сведениях, полученных Иггинсом, – Поль спохватился и странным тоном добавил – «Иггинсом и K°». Мы узнали – это было не очень трудно, – что мадемуазель де Шан была обручена с капитаном де Лиманду. Это уже сообщили все газеты. Но репортеры не выяснили, что обручение состоялось две недели назад. Всего две недели назад мадемуазель де Шан была обручена со своим кузеном, капитаном де Лиманду. Но прежде «Виши» охотно посещал один молодой человек, Жак Данблез.
– Авиатор?
– Да.
– Сын ученого?
– Да.
– Ну, и…
– Жак Данблез живет в Рэнси.
– И что же?
– Хм… По какой-то еще не известной нам причине сенатор и его дочь поспешно обручили Мадлен де Шан с капитаном де Лиманду. А затем мать удалила ее из Рэнси, говоря об угрожающей ей опасности. Опасность эта действительно должна быть велика, раз они, вопреки всем правилам, отправила девушку в дом родителей жениха. Вот так! А теперь мы отправляемся в Рэнси и будем наблюдать.
Такси довезло нас до виллы сенатора. Дальтон наклонился и отдал шоферу какое-то приказание, которого я не расслышал. И в ту минуту, когда водитель утвердительно кивнул головой, я узнал его: это был Казимир, слуга Поля.
Почти в то же мгновение у ворот появился высокий мужчина.
– Это ты, Тэрнизьен? – спросил мой друг.
– Я.
– Приняты все меры предосторожности?
– Да. В доме никого нет.
– Прекрасно! Оставь дверь открытой. Мы сейчас придем. По дорожке, усыпанной гравием, мы подошли к дому.
Дальтон огляделся и толкнул входную дверь. Я последовал за ним.
В холле нас ждал Тэрнизьен. По просьбе Дальтона он зажег свет и проводил нас в кабинет сенатора, указав, где находились трупы в момент их обнаружения.
Дальтон подошел к окну, наклонился, осмотрел ковер. Подобрал что-то, чего я не заметил, и положил в карман. Затем очень внимательно осмотрел комнату.
– Я узнал все, что мне было нужно. Идем, Валлорб, – сказал он и направился к двери.
Но в это мгновение раздался звонок. Мы переглянулись. Тэрнизьен побледнел.
– Открой, – приказал ему Поль. – Мы поднимемся на второй этаж и спрячемся там. Поторапливайся!
Встревоженный Тэрнизьен повиновался. Дальтон поволок меня на лестницу. Несколько секунд спустя мы оказались в комнате, расположенной как раз над кабинетом сенатора. Поль подошел к окну, чтобы посмотреть, кто приехал. У входной двери стояли Жиру с секретарем и какой-то человек с красной розеткой Розетка креста Почетного легиона.

в петлице.
– Однако он здорово взялся за дело, – шепнул Дальтон. – В первый раз, кажется, снимают печати всего через двое суток после того, как они были наложены. А этот человек из министерства иностранных дел, должно быть, никогда в жизни не торопился так, как сегодня.
Тэрнизьен открыл дверь и впустил посетителей. По звуку голосов мы догадались, что они прошли в кабинет.
– Как услышать, о чем они говорят? – пробормотал Дальтон.
Он лег на паркет и приложил ухо к полу. Затем, раздосадованный, поднялся.
– Ничего не слышно! Ладно, я спускаюсь.
Поль вышел из комнаты и направился к лестнице. Через несколько минут я не выдержал и последовал за ним. Ведь мой друг не приказывал мне остаться! Я тихо спустился вниз, стараясь не привлечь внимания людей в кабинете к своей персоне.
Дальтон сидел на нижней ступеньке лестницы. Я уселся рядом. Он даже не посмотрел на меня, прислушиваясь к тому, что происходит в кабинете.
Жиру говорил громко и внушительно:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51