– Она не только не исчезла, но… Какого черта мы здесь делаем?
– Разве вам мало, что мы все видели Эльмиру Бурдон и убедились, что она не исчезла? – пробурчал Иггинс.
– По-вашему, можно закончить следствие сообщением, что вы в бинокль видели Эльмиру Бурдон на расстоянии в двести метров?
– Давайте войдем в дом.
– Ну, нет, хватит с меня! Пусть этим занимается прокурор или префект.
Тем временем служанка ушла, и Данблез погасил свет.
– Подождем еще немного, – сказал Иггинс, когда я сообщил ему об этом.
Мы ждали еще десять минут. Свет не загорался. Понво потерял терпение.
– Я ухожу.
– Мы с вами. Но вернемся к дому. По-моему, вы должны отдать распоряжения полицейским.
– Двух я оставлю сторожить до утра, а третий пойдет с нами в деревню, откуда я дам телеграмму. Ведь последний поезд ушел.
– На мой взгляд, телеграфировать незачем.
– Почему?
– Ни прокурор, ни префект раньше, чем утром, не выедут, а до этого времени многое может произойти.
– Что же вы предлагаете?
– Поесть и лечь спать.
Дальтон и полицейские сидели у двери, дружески беседуя. Понво приказал двум из них сторожить дом и задерживать всех, кто попытается выйти из него. Видно было, что перспектива провести здесь ночь устраивает их мало. Иггинс и Дальтон посовещались, и все вместе мы отправились в деревенскую харчевню, где перекусили и легли спать.
Дальтон разбудил меня на рассвете. Он был явно не в духе, но я так хотел спать, что не спрашивал ни о чем. Внизу нас ждали Иггинс и Понво. В молчании мы добрались до дома Данблеза.
Следователь вошел в коридор и крикнул:
– Именем закона, откройте! Он вышел, ожидая ответа. В окно выглянул Данблез.
– Опять из-за Эльмиры Бурдон? – недовольно осведомился он.
– Да. Я знаю, что она в доме. Мне надо поговорить с ней.
– Откуда вы знаете, что она здесь?
– Это мое дело. Откройте!
– Не мешайте мне работать!
– В таком случае я вызову подкрепление.
– Я буду работать до четырех часов. Если хотите – ждите, если нет вызывайте подкрепление. Вам как раз хватит работы до вечера.
Окно захлопнулось. Следователь был ошарашен.
– Что же делать? – спросил он. Иггинс пожал плечами.
– Ждать.
– А если он не откроет?
– Откроет. А если не откроет, делайте все, что считаете нужным. Во всяком случае, тогда вас не посмеют обвинить в том, что вы проявили неуважение к ученому.
– Верно. Обожду.
– Я с друзьями тем временем прогуляюсь. В четыре мы будем здесь.

3. Тайна

Без десяти четыре мы были у дома. Понво в нетерпении прохаживался взад и вперед.
– Ничего нового? – обратился к нему Иггинс.
– Тишина.
– Никто не выходил?
– Никто.
– Значит, через десять минут мы увидим Эльмиру Бурдон. Время тянулось бесконечно. Наконец Иггинс, посмотрев на часы, сообщил:
– Четыре часа.
В то же мгновение в коридоре послышалось звяканье ключей. В проеме двери показался Данблез, обратившийся к нам исключительно вежливо:
– Господа, я к вашим услугам.
Коридор за решеткой был темен и узок. Из него на второй этаж вела каменная лестница. Но старик указал на обитую гвоздями дверь.
– Вот комната Эльмиры Бурдон.
В сводчатой комнате стояли кровать, столик, два стула, сундук. Стены были обтянуты ситцем.
– А где сама Эльмира Бурдон? – спросил следователь.
– Это не мое дело, – пожал плечами Данблез. – Вы потребовали, чтобы я вас впустил. Дом в вашем распоряжении, обыщите его. Наверное, вы найдете Эльмиру. Одна только просьба: поторопитесь. Вечером я должен поработать.
– Мы поторопимся, кивнул Понво. – Скажите, в котором часу ушла ваша служанка?
– Не знаю.
– Это неправда.
– Я мало ее вижу. В шесть утра Эльмира приносит мне завтрак: стакан чая и яйцо всмятку. До одиннадцати я работаю. В одиннадцать снова пью чай и съедаю немного зелени, и опять работаю до шести вечера. В шесть Эльмира приносит стакан молока и два яйца всмятку. Обычно она несколько минут возится у меня в лаборатории, пока я пишу. Вот и все, что я могу вам сказать о ней.
– Простите, что я отвлекаю от дел такого серьезного ученого, как вы, господин Данблез, но меня побуждают к этому важные причины. Разрешите осмотреть вашу лабораторию?
– Вот лестница. Первая дверь направо.
Следователь оставил полицейского у двери в комнату служанки, приказав никою не впускать, что вызвало у Иггинса улыбку, и двинулся к лестнице.
Лаборатория Данблеза представляла собой большую круглую комнату. У окна стоял стол. В углу я заметил нечто вроде горна. Всю обстановку составляли два кресла с квадратными спинками, несколько стульев, железная кровать, полки со склянками и вешалка.
Спрятаться можно было только под кроватью. Понво осмотрел ее, конечно же, никого не найдя, и обратился к Данблезу:
– Пожалуйста, проводите нас на третий этаж.
– Вход туда замурован.
– Вами?
– Да. Еще двадцать лет назад, когда я купил этот дом.
– Покажите.
– Пожалуйста.
Мы поднялись выше. Действительно, лестница упиралась в гладкую стену без малейших признаков дверного проема.
– Прошу вас показать остальные части дома, – потребовал Понво.
– Какие именно?
– Пристройку, например. Она, вероятно, соединяется с домом?
– Нет. Она совершенно изолирована. Этой ночью и утром Эльмира была в доме. Дверь заперта, ключи у меня. Значит, она где-то здесь, если не вылезла в окно.
– Полицейские увидели бы это.
– Значит, она в доме, – упрямо повторил Данблез.
– Где? Ее нет ни в лаборатории, ни в комнате. Погреб здесь есть?
Мы спустились в погреб. Он освещался маленьким окном под самым потолком. На грубо сколоченном столе стояли две тарелки и кастрюля с овощами.
– Невероятно, – пробормотал Понво.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51