Посмотрел на нее. Она очень изменилась за эти дни. Похудела и я бы сказал — явно и заметно помолодела. Хотя куде еше?.. Кстати, я до сих пор не знал, сколько ей лет.— Вам надо поесть, — сказала она сухо.— Зачем вы меня сюда привезли, Оля? — спросил я. — И вообще — что происходит?Она не ответила. Отошла к огню, взяла с мраморной каминной полки сигареты, закурила. Карабин стоял уже рядом с камином возле двери, ведущей в коридор — к выходу с дачи.Диана-охотница. В джинсах и свитере.— Они — ваши друзья? — вместо ответа спросила она.Я думал недолго.— Нет. Скорее, просто приятели. Хотя мы и давно знакомы. Разве что Саша… Да и то….— Скульптор?— Да… Я не могу ему дозвониться. Ни ему, ни Виктору… Ни Игорю. Телефоны не отвечают. Что с ними, Оля?— Я не знаю.— Как это — не знаете? — я почувствовал нарастающее раздражение. — Вы же… Это ведь вы придумали всем нам, четверым…достойные наказания?.. Вы же наш…палач?— Никакой я не палач! И ничего я не придумывала, — повысила она голос. — То есть я придумала, но только для этого, номера первого… Игоря! Это он первый тогда…начал… Его это была идея насчет меня, его, — я знаю, — мне Светка потом все рассказала!..— А для остальных?— Я не успела, — как-то виновато сказала она. — Правда. Времени было мало…Я почувствовал, что к горлу подкатывает истерический смех. Я с трудом сдержался. Посмотрел на нее.— И что же — вы ничего не знаете? Никаких предположений?.. Вы же наверняка встречались с этими… Ну, кому поручили всех нас порешить. Не так ли?— Да я действительно ничего не успела придумать, поверьте мне! — зачастила она. — И я ничего не знаю. Я просто ему заплатила — заплатила за то, чтобы они сделали вам…ну, плохо. Но я не просила кого-нибудь из вас убивать!— И на том спасибо большое, человеческое, — пробормотал я. — А карабин-то зачем?— Заигралась я слегка, — устало вздохнула она.— Так остановитесь.— Не могу… Я не знаю, где он…они. Кого я наняла, — теперь она говорила медленно, с трудом подыскивая слова. — Как его найти, я тоже теперь не знаю… Я с ним, вернее с его человеком, встречалась сегодня вечером. Я отдала все деньги, которые должна была заплатить. Но я попросила больше ничего не делать, попросила, чтобы больше никого не трогали! Хватит Игоря и…Она испуганно замолчала, поняв, что проговорилась. Отвернулась к огню, медленно опустилась на маленькую скамеечку.— А кого еще…"тронули"? — осторожно спросил я, заранее зная ответ: наверняка «тронули» Пухлого.Кажется, она просто не услышала моего вопроса. Или не захотела услышать. Она монотонно бормотала, слегка раскачиваясь из стороны в сторону:— Я ничего не знаю, ничего… Кто следит, где, как… Кто все это делает. И в милиции я ничего не сказала, никаких заявлений не писала… Я у него на поводке… Я знаю, он хочет меня, он звонит мне, вылавливает! Но зачем ему я, зачем?.. Что же делать?.. Может, он и сам ничего уже не может изменить? Он ведь предупреждал меня, дуру…— Кто — он? — спросил я резко.Она вздрогнула, приходя в себя. Настороженно посмотрела на меня из-под челки. Встала, бросила окурок в огонь, подвигала кочергой пылающие поленья. Подошла к дивану, села у меня в ногах и уже спокойно сказала, разливая недрогнувшей рукой чай по чашкам:— Человек, которому я заказала акции.— Отто Скорцени? — попытался пошутить я и, — судя по ее реакции, — крайне неудачно.— Называйте это как угодно, — буркнула она. — Наезды, месть… Я наняла его за деньги…Она внезапно усмехнулась:— Хотя потом деньги вернулись…считай, все…даже больше…— Вернулись? Как это? — не понял я.— А теперь ему что-то от меня надо, — продолжила она, не отвечая на мой вопрос. — Хотя понятно, что надо, но… И теперь он преследует меня так же как и вас. Вот так-то, Андрюша…Она вдруг резко сменила тему, не дав мне среагировать на «Андрюшу»:— Как ваша спина?— Нормально. Уже почти не болит. Оля, а если не секрет — сколько вы ему заплатили? Ну, в частности, за меня?Она помолчала. Я ясно видел по ее сосредоточенному выражению лица: решает — говорить или нет?— За каждого одинаково, — наконец вымолвила она с мрачным видом. — По четыре тысячи долларов.— Действительно, деньги приличные, — согласился я. — А почему число не круглое, не пять тысяч, скажем? — Я улыбнулся. — Тарифы нынче у мафии такие?— У меня в тот момент больше не было свободных денег, — легко сказала она. — А долги — были.Я не понимал, что это — бессердечный цинизм или простота, которая хуже воровства? Но чувствовал, что завожусь со страшной силой.— А было бы больше денег — нас бы, наверное, живьем в доменной печи сожгли? — зло спросил я.— Идите к черту!Она вскочила, но я успел поймать ее за руку, хотя стоило мне это жгучей боли в спине.— Ну, простите, — сказал я. — Неудачно пошутил. Простите.Она медленно высвободила свои пальцы из моих. Снова склонилась над чашками.— Можно, я от вас позвоню? — спросил я.— Разумеется.Она протянула мне мобильный. Я взял трубку и сказал ей:— Я хочу сейчас дозвониться Саше. И сказать ему, чтобы он куда-нибудь уехал из города. На время. Пока я не придумаю, как разрешить эту ситуацию. Вы не против, Оля? Я ведь ему все расскажу.Она спокойно смотрела на меня. И так же спокойно ответила:— Пусть он приезжает сюда.Я почти ждал от нее такого, или схожего ответа и поэтому он меня не удивил, скорее — обрадовал.Я попросил ее принести мою куртку.Она вернулась и протянула ее мне. В карманах все было аккуратно разложено по своим, привычным для меня места: ключи, зажигалка, бумажник. Я достал записную книжку, нашел номер Сашиной мамы и набрал номер.— Алло?.. — послышался в трубке дребезжащий старческий голос.— Елена Константиновна?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77