Флеш сделал движение, словно хотел снять свой шлем. В глазах Заркова зажглось понимание, ученый кивнул и знаками показал, что воздух здесь пригоден для дыхания.
Когда Флеш отстегнул замки шлема, в нос ему ударил слабый запах тления. Он немного поколебался и снял шлем. Коммуникатор скафандра и система жизнеобеспечения тотчас же отключились. Зарков помедлил, свирепо» улыбнулся, отстегнул и снял свой шлем.
– "Транс Фед" кричит "Караул!" и "На помощь!" потому, что вы прервали связь. Они сказали, что немедленно пошлют сюда целый отряд.
– А они смогут войти внутрь? – спросил Флеш. Воздух здесь имел странный металлический привкус, словно он был надолго законсервирован; так на самом деле и было. Однако в нем угадывался и запах тлена, удушливый смрад разложения становился все сильнее.
– Я не думаю, – сказал Зарков. – Если только они не вскроют обшивку корабля. Но вряд ли они сделают это. Во всяком случае не тогда, когда поблизости военные. Так далеко они не посмеют зайти.
– Военные до сих пор не предложили нам никакой помощи, – огорченно возразил Флеш. – Да нам в действительности и не нужно никакой помощи. Но если "Транс Фед" попытается проделать дыру в обшивке этого корабля, они схватят ее с поличным.
Дейл, наконец, пришла в себя, и Флеш помог ей встать ноги. Он снял с нее шлем. Некоторое время она, казалось, не понимала, где находится. Однако вскоре глаза ее ожили, и она схватила Флеша за руку.
– Они мертвы.
Флеш кивнул:
– Мы снова должны войти внутрь. Ты можешь пойти с нами или остаться здесь.
– Я останусь здесь, – сказала она слабо и прислонилась к стене.
– Как ты себя чувствуешь? – спросил Флеш.
– У меня все нормально. Только мне не хочется входить туда еще раз.
– Тотда надень свой шлем. "Транс Фед" может послать людей, которые попытаются проникнуть внутрь. Я хочу, чтобы ты понаблюдала за их шагами. Если что-то произойдет, о чем нам следует знать, сними шлем и крикни. Мы услышим тебя.
Она неуверенно кивнула и снова надела шлем. Флеш и Зарков вернулись в анабиозную камеру. Она представляла собой огромное помещение, сверкавшее хромом и стеклом. Безупречно белый пластик блестел в ярком свете ламп.
Они остановились примерно в пяти метрах от входа, между двумя рядами анабиозных камер. Это были большие, застекленные спереди ящики. Обычно они заполнялись криогенной жидкостью, консервировавшей спящих людей.
– Это помещение было абсолютно стерильным до тех пор, пока мы не вошли сюда, – сказал Зарков, глубоко потрясенный всем увиденным. – До сих пор разложение здесь было абсолютно невозможно. Но теперь оно началось и будет идти все быстрее и быстрее.
– Они все убиты, – пораженно воскликнул Флеш, в голову которого не пришло ничего другого.
Зрелище, представшее перед их взорами, потрясло обоих мужчин, хотя они повидали многое на своем веку.
Стеклянные дверцы всех саркофагов были распахнуты, криогенная жидкость вытекла. У каждого спящего человека, обнаженного, с умиротворенным выражением лица, было перерезано горло. Крови было очень мало. Но та кровь, что струилась из перерезанных шейных артерий этих людей, залила грудь каждому мертвецу. Все они выглядели еще очень молодыми и абсолютно здоровыми, по крайней мере, на первый взгляд. И, несмотря на страшные, зияющие раны на их шеях, казалось, что они просто спят и готовы проснуться от малейшего прикосновения.
– Боже мой… – сказал Зарков. У него перехватило горло, и он умолк. Затем вгляделся в ближайшую секцию, где были видны шесть поставленных друг на друга саркофагов.
Флеш проследил за взглядом старого ученого. Сначала он ничего не заметил. Но присмотревшись, увидел такое, отчего сердце его забилось учащенно. Одна из анабиозных камер была пуста! В ней никого не было!
Они с Зарковым побежали вдоль ряда и осмотрели пустую камеру. Там не видно было никакой крови. Пока Зарков проверял аппаратуру саркофага, Флеш быстро пересчитал все анабиокамеры с мертвыми телами.
– Здесь сто пятьдесят семь трупов. Семьдесят девять мужчин и семьдесят восемь женщин, – сказал Флеш, заканчивая подсчет.
Зарков выпрямился и посмотрел Флешу в глаза.
– Ее звали Сандра Дебоншир, – тихо сказал он. – Двести лет назад ей было двадцать два года, – он указал на металлическую табличку, которую Флеш сначала не заметил. Она была прикреплена под пультом управления, который регулировал режим камеры. Под именем стоял год ее рождения – две тысячи сто пятьдесят четвертый.
Зарков печально покачал головой и еще раз посмотрел на камеру.
– Постройка этого корабля началась за шесть лет до ее рождения. Ребенком она, вероятно, мечтала о том, чтобы успеть вырасти и попасть в число избранных для этой миссии. В это время на орбите монтировался этот корабль.
– Где же она теперь? – задумчиво спросил Флеш.
– Я этого не знаю, – ответил Зарков.
Он опустил голову и тихо заплакал. Флеш обнял рукой узкие, слабые плечи своего друга и повел его к двери, когда Дейл ринулась им навстречу.
Она кричала, что "Транс Фед" собирается вскрыть обшивку корабля.
Глава 5
По всему огромному кораблю заревели сирены, когда Флеш и доктор Зарков выбежали из анабиозного отсека и тяжелая белая дверь закрылась за ними.
Дейл была сильно возбуждена. Потребовалось некоторое время, чтобы она окончательно успокоилась. Наконец можно было понять то, что она пыталась прокричать им сквозь вой сирен.
_ А теперь помедленнее, – сказал Флеш и взял молодую женщину за плечи. Его собственное сердце бешено колотилось от того, что он увидел в анабиозном отсеке. – Что там такое с "Транс Фед"?
– Они у шлюза, которым мы пользовались, – воскликнула Дейл прерывающимся голосом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47