Пакс вздрогнула и чуть не вскочила, когда перед ней с грохотом опустился поднос с большим кувшином эля и несколькими кружками. Две девушки-официантки и сам Больнер быстро разлили эль на всех. Стэммел добродушно улыбнулся озабоченно поглядывавшему на соседний стол трактирщику и поинтересовался:
— Ну что у тебя сегодня, Больнер? Чем угостишь?
— Как обычно. Если вы хотите просто посидеть, перехватить что-нибудь, а пообедаете в казарме, то я рекомендую ветчину — уже порезана, свежий хлеб — еще горячий, сыр, кстати, твой любимый, из Стерри, что еще… запеченную дичь — несколько пташек у меня прямо в духовке… так, сладости — пироги, крем, фрукты, правда, клубники только порции на две… Если что посерьезнее — рыба, но предупреждаю, в это время года — только речная, на любителя. Рекомендую отличный грибной суп. Это у нас новое блюдо. Если отдельно с хлебом — пять пажей. Можно заказать вместе с общей закуской.
— Ну и сколько это будет?
— Если все закажут и закуску, и что-нибудь из горячего, пожалуй, я сброшу немного, ну, скажем, по одному нити с каждого, включая эль.
Стэммел обвел глазами солдат и сказал:
— Цена — средняя для таких заведений. Но готовят здесь лучше, чем во многих других местах.
Все закивали головами. Получив согласие клиентов, трактирщик резво побежал на кухню давать указания повару. Пакс обернулась, чтобы посмотреть на пьяного толстяка, но соседний стол был пуст. Видимо, друзья Локлинна сочли за благо увести бузотера от греха подальше.
— А кто это был? — спросила Пакс Стэммела.
— Ты о ком? А, этот краснорожий? — Она кивнула. — Когда-то давно он служил у нас в роте, потом по окончании очередного срока ушел. Впрочем, его никто особо и не удерживал. Сейчас он вроде бы командует стражей одного местного барона. Говорят, что баронессе он порой заменяет мужа, что в общем-то полбеды, а барону во время путешествий — баронессу, что уже ни в какие ворота не лезет.
— Мне так хотелось… — начала Пакс, но Стэммел оборвал ее: — Ни в коем случае! Никаких драк и поножовщины в городе. Заруби себе это на носу. Кстати, всех касается. Правило точно такое же, как в казарме. Никакой повод — не повод, кроме открытого нападения. У нашей роты никогда не было репутации хулиганов и дебоширов.
— Но он позволил себе такие гадости в адрес Пакс! — не выдержал Сабен. — Почему мы должны терпеть такое?
— Потому что мы хотим приходить сюда и есть, не опасаясь быть отравленными, приходить на рынок и покупать, а не видеть перед собой закрытые лотки и лавки. Наконец, если на кого из нас и нападет какой-нибудь отъявленный бандит, то горожане будут на нашей стороне — вызовут патруль, вмешаются в драку или хотя бы не оставят подыхать на улице в луже крови. Поймите вы: нам здесь не нужны неприятности, мы в городе отдыхаем. А за сломанную в драке челюсть — свою или противника — нам не платят. Да, в конце концов, если мы уверены, что любой из нас в два счета управится с этим пьяным болваном, то что нам за дело до того, что он наговорит!
Пакс расставила по столу кружки с элем, протянув одну из них Стэммелу. Сама она осторожно понюхала свой напиток. Вроде бы запах у него был такой же, как у эля, который продавался на рынке в Трех Пихтах.
— Пакс, ты раньше пила эль?
Она покраснела:
— Честно говоря, по-настоящему — нет. Так, один-два глотка из кружки братьев.
— Смотри не перебери тогда. Некоторые люди от него легко возбуждаются. Тебе это будет лишним. Вик, тебя, судя по всему, учить не надо, — заметил Стэммел, глядя, как тот залпом выпил свою кружку.
— Нет, сэр… Эх, как мне не хватало доброго эля все эти месяцы.
Стэммел усмехнулся:
— Ладно, дело твое. Хочешь — пропивай все жалованье. Только не забывай…
— Помню-помню. Зарубил себе на носу: первое — не ввязываться в драки, второе — не болтать лишнего. А как насчет в кости перекинуться или девочек?
— Если хочешь — пожалуйста. Для первого рекомендую трактир «Шип Серебряной Розы». Что касается второго — то вполне можно заняться этим делом и здесь. В любом случае не ходи в район Большой Излучины и — ни за что! — в кабак Аулы. В «Серебряной Розе» тебе предложат это заведение, где якобы можно разойтись настоящему игроку, но ты туда не суйся. Там все карты крапленые, а кости меченые. А если ты дашь понять, что догадался, кто и как шулерничает, — жди кинжала в живот или в спину от какого-нибудь карлика.
— Ну и дела, сэр, страсти какие… Пожалуй, я как-нибудь в другой раз сыграю.
Арни рассмеялась:
— Что, Вик, кишка тонка? За денежки трясешься?
— Меня не так волнует целость кошелька и сохранность звенящих в нем монет, сколько целость и сохранность моей драгоценной, безупречно гладкой, нежной, бледно-розовой шкуры.
Все расхохотались: выдубленной ветром и загоревшей под солнцем коже Вика, покрытой шрамами и ссадинами, меньше всего подходили торжественно перечисленные им эпитеты.
— Слушай, Вик, — позвал его с другого конца стола Кобен, — не трать время зря, лучше научи меня играть в кости. Это, говорят, нетрудно.
— Не валяй дурака, Коб, — весело ответил Вик. — Тоже мне, невинный ягненок. Не ты ли уже выиграл у той девчонки из когорты Доррин полдюжины серебряных монет, пока она честно учила тебя играть? Кого еще ты заставил так раскошелиться?
— Ой, многих, многих, — закатил глаза Кобен. — Такой уж я тупой, но везучий ученик.
— А вот и мы, — сообщил подошедший к компании трактирщик.
Вместе с двумя официантками он быстро накрыл на стол. Разогретые элем, солдаты живо принялись за еду. Когда был доеден последний кусок сыра и допиты последние глотки эля, оказалось, что таверна уже почти опустела.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165