Как глупо! Разве в жизни что-нибудь бывает по справедливости? «Он обманул меня!» — внезапно прокричала она. Лошадь вскинула морду, развернула уши по направлению к ней, где-то вверх по течению зашумели сойки и с шумом перелетели в гущу деревьев.Затем все снова успокоилось. Лошадь все еще подозрительно поглядывала на нее — так смотрит жертва на хищника, но сойки улетели, их ругань смолкла вдалеке Снова журчала вода, ветерок то успокаивался, то снова поднимался, словно дышало какое-то большое, больше гор, существо. Эсмей почувствовала, как вместе с ветерком улетучивается и ее гнев, не то чтобы он ушел совсем, но перестал быть таким всеподавляющим.Еще около часа она бродила по своей поляне, и настроение ее менялось, как меняются облака на небе. Приятные воспоминания детских поездок… Вот она учится взбираться по валунам внизу скалы, вот в выступе на берегу небольшого озерка она нашла редкую саламандру с огненно-красным хвостом. Эти воспоминания сменялись другими воспоминаниями, плохими. Она подумала, что неплохо было бы взобраться на скалу, но ведь она не взяла с собой никакого снаряжения, а ноги и так устали от долгой езды верхом.Наконец, когда полуденные тени стали удлиняться, она снова оседлала лошадь. Она поймала себя на том, что думает, рассказал ли отец папаше Стефану… или только прабабушке. Ей хотелось разгневаться на прабабушку — почему та не настояла на своем… Но Эсмей уже использовала весь запас гнева на отца. А кроме того, когда ее привезли тогда из больницы, прабабушки в доме вообще не было. Может, именно из-за этого она и переехала или ее переселили?«Я все еще глупый ребенок, — сказала она лошади, расплетая путы и готовясь сесть в седло. Лошадь внимательно смотрела на нее. — Да, и я сильно напугала тебя, так? Суизы себя так не ведут, и ты это знаешь».Она ехала по затененной тропинке вдоль берега ручья и все думала, думала. Кто еще из родственников знает правду или знал? Кому, кроме Люси, может она доверять?Когда она добралась до верхних пастбищ, там еще ярко светило солнце, тень от гор не доходила сюда. Она заметила, как далеко к югу медленно двигается большое стадо. Вот постройки эстансии, окруженные зелеными деревьями, словно детские, ярко раскрашенные игрушки. Непонятно по какой причине, но она почувствовала прилив радости, радость передалась и лошади, и та побежала рысью. Эсмей больше не чувствовала тяжести в теле. Не отдавая себе отчета в том, что делает, она пришпорила лошадь и пустила ее в галоп, сначала медленно, потом быстрее и быстрее. Лицо обжигал ветер, волосы развевались на ветру, она ощущала, как натянута каждая отдельная волосинка, а сила летящей в галопе лошади передалась ей и подняла ее над страхом и гневом.Последнюю милю, как и положено, она проехала шагом и улыбнулась Люси, которая только что вернулась с тренировок по поло.— Хорошо съездила? — спросила та. — Это ты проскакала галопом по верхним пастбищам?— Да, — ответила Эсмей. — Мне кажется, я вспомнила, как ездить верхом.Вид у Люси был встревоженный, и Эсмей рассмеялась:— Наш уговор в силе, Люси… Я возвращаюсь во Флот. Но я ведь совсем позабыла, как это может быть здорово.— Ты… Мне казалось, что ты очень расстроена.— Да. Так и было, но теперь этому конец. Мое место там, а твое здесь.Они вместе въехали в эстансию. Теперь Эсмей могла помолчать. Люси была готова часами болтать о талантах своей кобылы и о своих грядущих планах. Глава 7 Группа аналитиков Специальных материалов вышла в Комусе со всеми остальными пассажирами коммерческого рейса, всего на борту оказалось около ста тридцати человек. Здесь, в сердце Династии, таможенные проверки были простой формальностью. Взгляд на удостоверение личности, взгляд на багаж… У них были одинаковые дипломаты, одинаковые дорожные сумки с логотипом компании.— Консультанты, да? — спросил таможенный инспектор, явно гордясь, что угадал.— Да. — Гори улыбнулся в ответ той открытой дружелюбной улыбкой, которая иногда бывает слишком уж широкой. Архос подумал, стоило ли вообще брать с собой Гори, но Гори был лучшим специалистом по подобным устройствам, он всегда на тридцать секунд опережал любого. Благодаря ему они заработают больше денег и на флотском контракте: за день он проверяет сотни устройств, если экономить на каждом по тридцать секунд, в результате получится целый час.— Хорошая у вас жизнь, — сказал таможенник. — Хотел бы и я быть консультантом… — И он пропустил их.— Почему им всем кажется, что у нас не работа, а развлечение? — довольно громко проворчала Лоза. — Если бы им самим все время пришлось быть в разъездах, слушать, как ворчат домашние…— Не надо было выходить замуж за неудачника, — парировал Пратт. Это был их излюбленный разговор, они могли импровизировать на тему не меньше часа.— Вовсе он не неудачник, просто…. чувствительный.— Художник, — промолвил Гори. — Не понимаю, почему умным женщинам всегда нравятся неудачники, претендующие на то, что они личности творческие.Лоза возмутилась. Это у нее прекрасно получалось.— Он не неудачник! У него купили три работы…— За сколько лет? — спросил Гори.— Прекратите. — Архос, как настоящий менеджер, остановил их. — Это неважно… Гори, оставь ее в покое. Она права. Люди считают нашу работу привлекательной, но если бы они действительно знали, что она из себя представляет, что значит все время быть в разъездах, работать внеурочно при том, что работодатели обычно сразу начинают злиться, что вообще обратились к нашим услугам, мол, они и сами могли бы во всем разобраться. Но давайте больше не касаться личных проблем, хотя бы на этот раз.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144