Каждый рабочий подписывает пятилетний контракт, который может быть прерван только работодателем, а не нанимающимся. В случае разрыва контракта — бесплатная доставка на Главную Станцию.
Вопросов никто не задавал. Когда он спросил, кто хочет поехать, из двадцати одного человека, находившегося в бараке, вперед выступило семнадцать.
Мистер Симрег шел вдоль шеренги, внимательно оглядывая каждого, и остановился перед высоким парнем с бесцветными, хитрыми глазами. Осмотрев его с ног до головы, он сделал выпад и хотел ударить парня в челюсть, но тот отбил удар.
Уголки губ мистера Симрега дрогнули, скривились. Он кивнул и сказал:
— Ты.
Потом он задержался перед мощным мужчиной с толстыми руками, угольно-черными волосами и подбородком, отливающим синевой.
— Поверни голову, — приказал Симрег.
Мужчина повернул.
— В другую сторону.
Тот повернул в другую.
Мистер Симрег сказал:
— Ты, — и пошел дальше.
Он остановился возле высокого тонкого парня с лицом преждевременно состарившегося подростка. Когда они разглядывали друг друга, по лицу парня вдруг потекли слезы. Симрег прошел мимо и больше не останавливался, пока не дошел до моей персоны. Он внимательно посмотрел на меня. Я — на него. Вблизи его кожа была шершавой, изъеденной крошечными шрамами. Глаза — желтовато-зеленые с красными белками, губы — искривлены из-за шрамов. Жизнь изрядно потрепала этого человека.
— Ваше имя?
Его дыхание отдавало ржавым железом. С тех пор, как я прилетел на Розовый Мир, мне впервые задавали такой вопрос, и я почти забыл, что у меня есть имя.
— Джонс, — сказал я. — Кратко — Джони.
Он колебался, и я подумал, что получу отказ. Но он кивнул и сказал:
— Ты.
В других бараках Симрег отобрал еще пять человек, все гораздо выше среднего роста, хотя с точки зрения физической силы далеко не лучшие экземпляры. Большинство, если не все, в прошлом были флотскими и, следовательно, в основном здоровыми и крепкими, хотя некоторые в большей или меньшей степени ослабели: одни до прибытия на Розовый Мир, другие — после.
Под недремлющим оком маленького человечка, который давал нам первые наставления мы, восемь новобранцев, подписали контракты. Симрег посадил нас в низкий, пыльный фургон для перевозки людей, завел допотопный турбодвигатель и помчался вдоль улицы по направлению к пустыне.
До Ливорч-Хена было пять часов езды через цепи пыльно-розовых холмов, по песку и камням. Несмотря на то, что кузов был крытым, пыль проникала внутрь и оседала повсюду, даже в горле. Симрег останавливал машину каждый час, чтобы мы могли размять ноги. Нам давали воду и пищу, правда не слишком много.
Был разгар дня, когда мы свернули на извилистую дорогу между изъеденными ветром красными холмами. Она вела к небольшому поселку, который выглядел почти цивилизованно по сравнению с Главной Станцией. Дома, окруженные садами с невероятно зеленой растительностью и дорожками, обрамленными кустами, выстроились аккуратными рядами; на площади расположился торговый центр, а за ним — комплекс больших серых зданий с высокими трубами, из которых валил дым.
К сожалению, наш фургон проехал дальше. Мы свернули на дорогу, идущую вокруг поселка, миновали фабрику, окруженную высоким забором из проволоки, и попали в изрытую каньонами и оврагами местность. Там на небольшой площадке, выбитой в скале, мы и остановились. Низкие сараи, несколько пыльных машин, обломки огромных валунов. С десяток мужчин в бесформенных комбинезонах стояли неподалеку и наблюдали за нашим прибытием.
Симрег приказал нам выйти из машины и передал нас в распоряжение высокого лысого негра, круглая голова которого, казалось, вырастала прямо из плечей. Новый начальник повел нас на небольшую открытую площадку между хижинами. Выстроив новых рабочих в шеренгу, он прошелся вдоль нее, вернулся и встал в центре перед нами.
— Есть здесь кто-нибудь, кто считает, что способен управиться с этой командой?
Вперед шагнул сухопарый мужчина, с волосами цвета соломы, плотно сжатым ртом и быстрыми глазами. Лысый подошел к нему.
— Почему вы считаете, что управитесь с ними?
Сухопарый усмехнулся.
— Я привык командовать, — сказал он негромко. — Я бывший, э-э…
Большая черная рука схватила сухопарого за комбинезон и приподняла над землей.
— Вы — бывший никто, — рявкнул негр. — У вас нет прошлого и чертовски неопределенное будущее. Усек?
Худой издал какие-то звуки, и лысый отпустил его.
— Ну что, все еще думаешь, что управишься с этой бригадой?
Худой отрицательно покачал головой и вернулся в строй. Он стоял и внимательно смотрел на лысого.
— Вы не имеете права, — быстро произнес он, когда тот отвернулся.
Лысый резко повернулся к нему.
— Возьми меня за рубашку.
Худой выпучил глаза.
— Возьми, возьми, — мягко продолжал лысый. — Вот здесь, — и он показал на место чуть ниже воротника.
Худой с опаской протянул руку и ухватился за ткань.
— А теперь подними меня.
Худой громко сглотнул, сгорбился, плечи его опустились, лицо покраснело, перекосилось, рука напряглась и дрожала. Лысый не пошевелился.
— Все еще думаешь, что справишься с моей бригадой?
— Я… я… — пробормотал худой.
Лысый вернулся на свое место в центре и приказал:
— Рассчитайтесь!
Мы рассчитались.
— Первые номера — налево, вторые — направо.
Я стоял лицом к сухопарому. Веки его подергивались. Он смотрел мимо моего левого уха.
— Вы слышали о принципе «помогай ближнему»? — спросил негр.
Глаза худого уперлись мне в подбородок.
— Ну так вот, у нас такого принципа нет, — зло сказал лысый. — Тот, кто сейчас стоит перед вами, — враг.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48