Конечно, у него есть свои недостатки, но, по крайней мере, это мой родной дом.
— Ну, тогда я ничего не могу поделать, Легион, — сказал Фостер. — И даже на знаю, как выразить свою благодарность и вознаградить тебя за преданность.
— Э… э… ну, что касается этого, то было бы неплохо загрузить шлюпку кое-какими вещичками из библиотеки — шариками со склада, ну и так, по мелочи. Я, кажется, знаю, как все это приложить к делу, чтобы не затронуть экономику и не поставить ее на уши. Ну, и попутно самому устроиться. Как ты уже успел заметить, я — материалист.
— Твое дело, — отозвался Фостер, — бери, что хочешь.
— По возвращении, — сообщил я, — я сделаю еще кое-что. Вскрою тоннель с подземной установкой и взорву ее к чертовой матери. Если, конечно, никто до нее еще не добрался.
— Судя по темпераменту местных жителей, — с улыбкой заметил Фостер, — секрет останется в неприкосновенности, по крайней мере, еще поколения три.
— Не волнуйся, я посажу шлюпку где-нибудь в укромном местечке, где ее не засечет радар, — успокоил его я. — Нам повезло, через пару лет было бы поздно.
— Да, вы бы уже смогли обнаружить и звездолет, — согласился Фостер, — даже несмотря на антирадарную защиту.
Я глядел на огромный голубой шар, зависший над головой. В Тихом океане сверкала яркая точка отражавшегося солнца.
— Кажется, я различаю там островок, который мне очень даже подойдет, — игриво заметил я. — Ну, а не подойдет, не велика беда, найдутся еще десятки таких же.
— Ты сильно изменился, Легион, — отметил Фостер, — ты похож на человека с joie de vivre note 3 .
— Вообще-то, я привык думать, будто моя жизнь полна невезенья, — сказал я. — И все-таки есть какой-то смысл в том, что мы стоим здесь, смотрим на эту планету, и все мысли о несостоятельности кажутся просто нелепыми. Там, на поверхности, можно найти все для счастья человека, и для этого даже не требуется иметь товар.
— У каждого мира свои правила жизни, — заметил Фостер. — Иногда более сложные, иногда попроще. Противостоять реальности — вот в чем смысл.
— Лицом к лицу со всей Вселенной, — продекламировал я. — На фоне этого даже проигрыш будет выглядеть победой, — я повернулся к Фостеру. — Мы находимся на десятичасовой орбите, давай пошевеливаться. Я бы хотел приземлиться в Южной Америке. Мне там знакомо одно местечко, где можно разгрузиться без лишних вопросов.
— У нас еще есть несколько часов, — сказал Фостер, — незачем торопиться.
— Может, и так, — согласился я. — Но мне надо многое успеть, — я бросил последний взгляд на величественное зрелище за бортом, — и хотелось бы начать, как можно скорее.
Глава восьмая
Я мирно сидел на террасе, любуясь закатом, и размышлял о Фостере, который сейчас летел к себе домой где-то там, за пурпурными облаками. И самое парадоксальное заключалось в том, что для него, путешествующего почти со скоростью света, прошло' всего несколько дней, в то время как здесь миновало три года.
Самыми сложными для меня оказались первые несколько месяцев, когда я посадил свою шлюпку в каньоне неподалеку от маленького городка Итценка в Перу. Мне пришлось выждать с неделю, из опасения, как бы не явилась толпа местных зевак, а потом я пешком потопал до города, неся с собой рюкзачок с тщательно отобранными образчиками, благодаря которым я и собирался начать свою новую карьеру. Мне понадобилась пара недель, чтобы добраться до морского порта Каллау, и еще неделя, чтобы попасть матросом на корабль-рефрижератор, везущий бананы. В Тампе я сиганул через борт и, не привлекая к себе внимания, добрался до Майами. Насколько можно было судить, полиция давно утратила интерес к моей персоне. Моя старая подружка — тучная леди — не слишком-то обрадовалась встрече, но все же пристроила меня, и я принялся превращать свои сувениры в деньги.
Я захватил с собой проектор и пригоршню кассет с фильмами, весьма похожими на кости домино. Я не собирался продавать их в какую-нибудь лавку, а договорился со своим старым приятелем из киносети, и он за плату скопировал их на обычную пленку. Ему я объяснил, что вывез это из восточной Европы. Правда, он был не в восторге от них, но признал, что в технике создатели кое-что все-таки смыслят.
Специальные эффекты были просто потрясающи. Его любимым фильмом стал тот, который я окрестил «охотой на мамонта».
Я предложил только двенадцать записей с незначительным монтажом и комментариями, из них вышли отличные двадцатиминутные документальные фильмы. Мой знакомый связался с приятелем в Нью-Йорке и слегка поторговался. Мы сошлись на ста тысячах долларов с условием, что за такую же цену предоставим еще дюжину фильмов.
Через неделю в Бейоне, штат Нью-Джерси, состоялся пробный показ, после которого меня буквально завалили предложениями продать следующую партию за полмиллиона долларов без всяких лишних вопросов. Я оставил Майки вершить бизнес на комиссионных началах, а сам вернулся в Итценку.
Шлюпка находилась на месте и простояла бы там, наверное, еще пятьдесят лет, никто бы так и не наткнулся на нее. Я просто объяснил команде, которую привез с собой, что это — ракетная декорация, необходимая для моего очередного фильма. Я разрешил им облазить всю шлюпку и удовлетворить свое любопытство. Все единодушно решили, что такой примитивный камуфляж никого не одурачит: никаких тебе стабилизаторов, никаких лучеметов, а панель управления вообще ничуть не лучше, чем обыкновенные игровые автоматы. Но поскольку денежки на ветер выбрасывал я, и их это совершенно не касалось, то они принялись маскировать ракету — как я их заверил, неотъемлемую часть замысла фильма, — и разгружать мои товары.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62