Может быть, единственное, что оставалось сделать— это отбросить всякую осторожность и попытаться взломать филенку. Я оперся плечом, отыскивая наиболее подходящее для этого место — и отпрянул к стене, держа в руке пистолет.Медленно, очень осторожно, дверная ручка поворачивалась… 8 Я был на грани паники, так сильно на меня подействовала ловушка, в которой я оказался. Я не знал, что делать. У меня была тьма инструкций, как действовать после устранения диктатора, но не было никаких, как прикрыть свое отступление в случае неудачи.Раздался скрип, и с двери посыпалась пыль. Я отошел как можно дальше и ждал. Возникшее было желание выстрелить я, правда, тут же подавил. Сейчас было важно только одно — ждать и смотреть.Дверь слегка приоткрылась. Мне это совсем не понравилось — меня осматривали, а я сам ничего не мог разглядеть. Хорошо, что у меня был вид безоружного человека — крохотный пистолет надежно спрятан в моей руке. Но было ли это преимуществом? Я не знал.Неопределенность не правилась мне.— Нехорошо, — сказал я. — Вы устроили сквозняк. Идите сюда!Я говорил с гортанным парижским акцентом, который слышал наверху.Дверь открылась шире, и за ней появился парень с испачканным сажей лицом. Он щурился и глядел наверх, на лестницу. Мотнув головой назад, он произнес:— Сюда, пожалуйста, — голос у него был довольно хриплый.В данных обстоятельствах я не видел причин отказываться. Я прошел мимо бочонков и, наклонившись, нырнул в низкий дверной проем. Как только человек закрыл дверь, я вернул пистолет на прежнее место в рукаве.Мы стояли в сыром мощеном туннеле, освещаемом электрическим фонарем.Я не хотел, чтобы он видел мое лицо, поэтому повернулся спиной к свету.— Кто вы? — поинтересовался я.Парень протиснулся вперед и подхватил фонарь, едва взглянув на меня.— Я — человек немногословный, — сказал он. — Я не люблю задавать вопросы и не люблю отвечать на них. Идемте.Я не мог позволить себе спорить по этому поводу и последовал за ним. Мы прошли по проходу, затем спустились вниз и очутились в темном помещении без окон.За поломанным столом, на котором потрескивала горящая свеча, сидели двое мужчин и темноволосая девушка.— Все в порядке, Миче, — сказал мой проводник. — Вот этот голубок.Миче развалился на стуле и дал знак, чтобы я подошел к нему. Он взял что-то со стола, похожее на нож для разрезания бумаг, и стал ковыряться в зубах, косясь на меня.Я решил не подходить слишком близко к столу.— Судя по форме, один из этой псарни, — сказал он. — В чем дело, ты укусил кормившую тебя руку? — Человек весело засмеялся.Я промолчал, думая, что надо дать ему возможность высказаться, если уж ему так хочется этого.— Судя по шнуркам, — унтер-офицер, — продолжал он. — Что ж, там, наверху, будет очень интересно узнать, куда ты делся? — Тон его изменился.— Выкладывай, почему ты в бегах?— Пусть этот мундир не беспокоит вас, — начал я. — Давайте считать, что я одолжил его. Тем, наверху, мой вид не очень-то понравился.В этот момент в разговор вступил второй из сидевших:— А ну, парень, подойди поближе к свету.Я не решился упираться, и вышел вперед, прямо к столу, и чтобы быть уверенным, что они поймут мой замысел, поднял свечу и осветил ею лицо.Миче так и застыл с ножом в руке. Девушка стремительно вскочила и перекрестилась. Другой мужчина, как завороженный, уставился на меня. Все получилось весьма внушительно. Я поставил свечу назад на стол и небрежно сел на пустой стул.— Возможно, вы можете сказать мне, — я говорил негромко, но твердо, — почему мне не удалось обмануть их?Заговорил другой мужчина:— Вот в таком виде вы и показались перед ними?Я кивнул.Он и Миче переглянулись.— Друг мой, неужели вы не поняли, что здесь вы представляете большую ценность, — сказал через мгновение незнакомец.— Но вам нужна некоторая помощь. Чика, принеси нашему новому товарищу вина.Девушка, все еще с широко раскрытыми глазами торопливо бросилась к закопченному буфету и стала наощупь искать бутылку, поглядывая на меня через плечо.— Так что же случилось наверху? — спросил Миче. — Сколько времени вы были во дворце? Сколько человек вас видело?Я вкратце рассказал о случившемся, опустив только способ моего проникновения во дворец. Казалось, это вполне их удовлетворило.— Похоже, что только двое видели его лицо, Грос, — заключил Миче. — И оба они покинули сцену.Он повернулся ко мне.— Хорошенькое дельце — пристукнуть Соувета. И вряд ли кто будет жалеть о Пине. Между прочем, где же твой пистолет? Может быть, ты отдашь его мне? А?Он протянул руку.— Понимаете, в темноте я обо что-то споткнулся, выронил его, а искать не было времени.Миче недовольно хмыкнул.— Боссу будет очень интересно с вами побеседовать, — сказал Грос. — И чем скорее, тем лучше.Кто-то, тяжело дыша, вбежал в комнату.— Скажи, шеф, — начал он, — мы наделали шуму в башне…Он остановился, как вкопанный, и весь напрягся. Лицо его выразило безмерное удивление. Рука шарила по бедру в поисках пистолета, взгляд метался от одного лица к другому.— Что… что…Грос и Миче расхохотались.— Успокойся, Паук, — Миче первым прекратил смеяться. — Байард перешел к нам!Тут даже Чика хихикнула.Паук продолжал стоять, недоумевая.— Ничего не пойму, — еле выдавил он.С его побледневшего лица не сходила гримаса сильного испуга. Миче вытер лицо платком, откашлялся и сплюнул на пол.— О'кей, Паук. Не волнуйся. Это просто точная копия. А теперь веди сюда ребят.Паук стремительно выскочил из комнаты. Я ничего не понимал. Почему некоторым из них было достаточно внимательного взгляда, чтобы раскусить меня, а вот этот парень был абсолютно уверен, что я — диктатор?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44