Завтра рука у него будет сильно саднить от содранной кожи — если завтра, конечно, для него наступит. Его большой палец нащупал отверстие и скользнул в него.Хлопотун вздрогнул. Ретиф ухватился за него изо всех сил и нажал сильнее, шаря по чешуйчатому телу второй рукой. Если у этого существа была хоть какая-то симметрия, то отверстия должны быть расположены и на другой стороне его груди…Они были там. Ретиф нажал посильнее, и хлопотун дернулся и отпустил его. Не вынимая пальцев, Ретиф поднялся на ноги, и в свою очередь, бросился на Хошика, упав на него сверху, продолжая давить. Хошик дико замахал краями, дернулся всем телом, затем обмяк. Ретиф расслабился, отпустил его и поднялся на ноги, тяжело дыша. Хошик перекатился по земле, поднялся и, странно перекатываясь, пошел в сторону. Подбежали слуги, помогая ему облачиться в одежду и прикрепить диск-переводчик. Он тяжело вздохнул, регулируя громкость.— Все-таки старая система обладает своими достоинствами, — сказал он.— Какое бремя приходится иногда брать на себя истинному спортсмену.— Зато мы здорово повеселились, верно? — сказал Ретиф. — И я уверен, что теперь-то вы уж наверняка не откажитесь от продолжения таких соревнований. Подождите только немного, а я сейчас сбегаю к своим и пришлю сюда несколько наших долбо-особей…— Пусть паразиты пожрут твоих долбо-особей! — взвыл Хошик. — Ты мне устроил такую спронго-боль, что я буду вспоминать об этом каждый раз, когда придется выводить свой мицелий!— Вот, кстати говоря о паразитах, — сказал Ретиф. — Мы тут недавно вывели чудную грызо-особь…— Достаточно!Хошик вскричал так громко, что диск-переводчик на его спине даже подпрыгнул.— Внезапно я стал испытывать сильную тоску по густонаселенным желтым пескам Джага. Я надеялся…Он замолчал, глубоко вздохнув.— Я надеялся, Ретиф, — продолжал он теперь уже печальным голосом, — найти здесь новые земли, где я смог бы расположить свою собственную Мозаику, обрабатывать эти чужеродные пески и выращивать такие урожаи райского лишайника, с помощью которых удалось бы наводнить рынки сотен планет. Но, когда ты сказал о ваших долбо— и грызо-особях, мой дух был сломлен. Мне стыдно перед тобой, Ретиф.— Честно говоря, я сам несколько старомоден, — сказал Ретиф. — И тоже предпочитаю наблюдать за военными действиями со стороны.— Да, но ведь твои собратья по мицелию не одобрят такой образ действий никогда.— Моих собратьев по мицелию здесь нет. И кроме того, разве я тебе не говорил? Ни один из нас не опустится до какого-то состязания друг с другом, если есть другие пути. Вот только что ты говорил о возделывании песка, выращивании лишайника…— Того, которым мы пообедали, — сказал Хошик. — И из которого приготавливается вино.— Соревнование в области земледелия — это наша самая последняя дипломатическая мода. Итак, если тебе захочется, можешь забирать все эти пустыни и разводить на них лишайник, а мы обещаем оставаться в оазисах и выращивать овощи.Хошик вздрогнул и в изумлении изогнул спину.— Ретиф, ты это серьезно? Ты отдаешь нам все эти прекрасные пески?— До последней песчинки, Хошик. Я возьму оазисы.Хошик в экстазе замахал своими краями.— И вновь ты победил меня, Ретиф, — вскричал он. — На этот раз в благородстве.— Детали мы обсудим позже. Не сомневаюсь, что мы сможем установить правила, которые удовлетворяют обе стороны. А сейчас, думаю, мои бое-особи заждались меня.
Уже разгоралась заря, когда Ретиф, свистом подал сигнал, заранее обговоренный с Поттером, затем поднялся и вошел в лагерь. Свази встал.— Вот и вы, — сказал он. — А мы уже начали было подумывать, не отправиться ли за вами.Лемюэль вышел вперед: под глазом у него был фонарь до самой скулы. Он протянул свою мускулистую руку.— Прости, что накинулся на тебя, приятель. По правде говоря, я решил, что ты какой-нибудь стукач из ДКЗ.Сзади к Лемюэлю подошел Берт.— А с чего ты взял, что это не так, Лемюэль? — сказал он. — Может, он…Лемюэль сбил Берта одним небрежным движением руки.— Если еще какой-нибудь болван скажет, что хлюпик-дипломат смог меня вырубить одним ударом, то я и не так с ним посчитаюсь.— Скажите мне, ребята, — перебил его Ретиф. — Как у вас обстоит дело с выпивкой?— С выпивкой? Да мы уже целый год глотаем только воду. На этой планете почему-то не развиваются бактерии, ферментирующие вино.Ретиф протянул квадратную бутылку.Свази вытащил пробку, понюхал, сделал глоток, протянул бутылку Лемюэлю.— Послушай, приятель, где ты раздобыл это?— Вино изготовили хлопотуны. И еще один вопрос: согласитесь ли вы разделить эту планету с хлопотунами, если получите мирные гарантии?Примерно через полчаса горячих споров и обсуждений Лемюэль повернулся к Ретифу.— Мы согласны заключить любую разумную сделку, — сказал он. — Вообще-то, у них столько же прав находиться здесь, что и у нас. Я считаю, что мы можем поделиться поровну. Это примерно по сто пятьдесят оазисов для них и для нас.— А что скажите насчет того, чтобы оставить себе все оазисы, а им отдать пустыни?Не отрывая взгляда от Ретифа, Лемюэль потянулся к бутыли с вином.— Что ж ты замолчал, приятель, — сказал он. — По-моему, речь шла о договоре?
Консул Пассвин поднял глаза на Ретифа, входившего к нему в кабинет.— Садитесь, Ретиф, — рассеянно сказал он. — А я думал, вы все еще на Пуэбло или Адобле — как они там называют эту пустыню?— Я вернулся.Пассвин подозрительно посмотрел на него.— Вот как? Ну-ну. Так что же вам нужно, молодой человек? Говорите. Только не ждите, чтобы я обратился за военной помощью.Ретиф передал ему через стол пачку документов.— Вот договор. И Пакт о Взаимопомощи. И Торговое Соглашение.
1 2 3 4 5 6 7