Он понюхал воздух, достал маленький карманный фонарь и направил на пол узкий, не тоньше карандаша, пучок света.— Что это? — в испуге спросил Маньян. Из-за стенного шкафа высовывались две узкие ступни с высоким сводчатым подъемом и узкими пальцами. Ретиф подошел поближе и осветил маленькое скорченное тело. Пестрая одежда на нем была испачкана и разорвана. Из раны в узкой груди сочилась ярко-алая кровь.— Селинорец… — прошептал Маньян. — Его застрелили!Губы несчастного зашевелились в попытке произнести едва различимые слова. Ретиф опустился рядом с ним на колени.— Кто это сделал? — быстро спросил он. — Зачем?— Он… не тот, кем кажется… — с трудом уловил Ретиф еле слышный шепот. Затем светлые глаза раненного закрылись, последние живые краски исчезли с его крохотного личика, сменившись неприятным оттенком, восковой зелени.— Кажется, это Кориаль, бакалейщик… — простонал Маньян. — Какой ужас…— Тихо! — Ретиф поднял руку. Из отдаленного угла кладовки донесся неясный шорох. Ретиф знаком указал Маньяну налево, а сам начал обходить сложенные штабелями картонки справа. Послышался топот торопливо бегущих ног…— А, вот вы где, Кориаль! — раздался неестественно оживленный голос Маньяна. — Мы… э… только что вошли, чтобы увеличить наш заказ. Нам нужно двенадцать дюжин пирогов с бобами и почками и шесть дюжин жареных рябчиков под майонезом…Маньян боком выбрался из-за штабелей, стараясь держаться между наступающим на него низеньким плотным аборигеном и трупом в углу. Блестящие глаза селинорца цепким взглядом окидывали комнату.— Но если вы заняты, — торопливо продолжал Маньян, — то мы, пожалуй, пойдем…— Угм-м… Вы земляне, не так ли? — пропищал туземец пронзительно высоким голосом.— Я… э… да, но… — Маньян громко проглотил слюну. — Я же был здесь вчера, мистер Кориаль. Неужели вы меня не помните?— Да. Совершенно верно. Теперь припоминаю, — селинорец двинулся по направлению к двери. — Шесть дюжин жареных бобов и двенадцать рябчиков под майонезом. Я тотчас же запишу. А теперь вы уходите, не правда ли? Совершенно верно. До свидания, пожалуйста.Маньян опередил селинорца, добрался до двери и распахнул ее настежь.— Рад был повидаться с вами, Кориаль. Всего наилучшего! — он потянул Ретифа за рукав. — Пошли отсюда! — прошипел он. — Мы ведь очень торопимся, не так ли?— Я не уверен, что мистер Кориаль правильно усвоил заказ, — Ретиф оттеснил Маньяна от двери и выглянул наружу. Темная улица была пуста. Высоко на стенах в голубоватых шарах светились бледные огоньки, отбрасывая колеблющиеся тени на древние камни мостовой.— Ничего! Он сделает все как следует, я уверен… — голос Маньяна дрогнул, когда взгляд его упал на селинорца, из ноздрей которого струился коричневый дымок.— Что за дым вы пускаете? — удивленно заморгал глазами Маньян. — Я не думал, что селинорцы курят…Кориаль бочком протиснулся ближе к двери.— Это новая дурная привычка, только на этой неделе приобретенная. А теперь добрый путь с сожалением.— Странно, — нахмурился Маньян. — Пару дней тому назад вы отлично изъяснялись на космолингве…— Пригнитесь! — крикнул Ретиф, оттолкнул Маньяна и одним прыжком сократил расстояние между собой и маленьким аборигеном, который неуловимым движением выхватил из кармана какой-то блестящий предмет. Блюдо с холодными закусками рядом с Маньяном обратилось в пыль, обдав его дождем брызг и мелких осколков. Маньян с воплем прыгнул в сторону, столкнувшись на лету с селинорцем, увильнувшим от бросившегося на него Ретифа. С минуту ничего нельзя было понять, кроме дикого мелькания рук и ног. Затем Маньян попятился назад и тяжело шлепнулся на пол. Голова его кружилась. Он свалился набок и без движения растянулся на полу.Селинорец выпрямился и поднял свой пистолет…Ретиф схватил со стола первый попавшийся торт и с размаху швырнул его прямо в вытянутое лицо селинорца.Тот взвизгнул. Пистолет отрывисто рявкнул раз, другой. Пуля сорвала золотой погон винно-красной куртки полуофициального вечернего костюма Ретифа. Вторая с тупым звуком — тинк! — попала в оловянную супницу. Густой пурпурный суп в две струи потек из пробитых отверстий. И только теперь Ретиф добрался до стрелявшего. Он завернул ему руку с пистолетом за спину и собрался перехватить вторую руку, как вдруг почувствовал, что комната почему-то увеличилась раза в три. Он затряс головой, задержал дыхание и отшвырнул чужака в дальний угол.Ноги его превратились в рояльные струны, напряженные и дрожащие. Он ухватился рукой за стол, ища опору, и с грохотом свернул его набок. Маньян, отфыркиваясь под каскадом ледяного зеленого пунша, хлынувшего на него сверху, с трудом сел на полу.— Да, да, мама, уже иду… — бормотал он.Ретифу казалось, будто голос Маньяна доносится до него откуда-то из огромного пустого зала. Он увидел, словно сквозь сон, как его напарник медленно, пошатываясь, поднялся на ноги.— Что… прохрипел Маньян. — Что случилось?Глаза его обретя, наконец, устойчивую четкость изображения, испуганно уставившись на разбитую посуду, перевернутую мебель, вывернутые на пол соусы и закуски — и на маленькую скорченную фигурку у противоположной стены.— Ретиф… Он не?..Ретиф потряс головой, пытаясь прояснить ее. Пошатываясь на непослушных ногах, он подошел к неподвижному телу селинорца. Тот лежал навзничь, широко раскрыв остекленевшие глаза. Большой осколок разбитой чашки из под пунша торчал из его груди, лицо все еще сохраняло живой розовый цвет.— Кориаль! — с трудом выдавил из себя Маньян. — Опять мертвый…— Нам лучше поскорее убраться отсюда, — сказал Ретиф, — и разобраться с Кориалями завтра утром, на свежую голову.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12