Ни намека на ослабление решимости землян продолжать переговоры не должно просочиться к гроасцам!
— Для начала я повторю то, что сказал, — опять подал голос Ретиф. — Оснований для продолжения переговоров нет никаких. Гроасцы вторглись в территории, входящие в компетенцию Земли, и они прекрасно знают это. Затащить нас к столу переговоров — это была их задача-минимум. Им нечего было терять за этим столом, потому что у них нет и не может быть никаких законных прав на эту планету…
— Насколько мне показалось, сам посол Флит согласился с моей точкой зрения, — ответил Ретиф.
— Ага! Вы отыскали брешь в прочной громаде позиции землян и указали на нее Флиту?! — прогремел Оливорм. — А вам не будет интересно узнать о том, что Флит является не только главой гроасской Миссии здесь, но еще и на редкость упрямым и несговорчивым представителем этой цивилизации на переговорах с нами?!
— Кроме перечисленного вами он еще и большой ценитель коньяка, — невозмутимо добавил Ретиф. — Или по крайней мере он должен быть им, если судить по тому количеству, которое он при мне поглотил.
— Ага! Да вы к тому же дали себя перехитрить пьяному вражескому бюрократу! — крикнул Оливорм и с такой силой грохнул своим карандашом о полированную поверхность стола, что всем стало не по себе. — Дьявол! Ох уж мне эти дешевые гроасские пародии на японское купеческое коварство!
Последние слова, будто пули, просвистели мимо уха Маньяна.
— Кстати, — продолжал Ретиф совершенно спокойно, — когда подошло время, мы немного сыграли.
— Вы… — задохнулся Оливорм. — В-вы играли в карты с этим гроасским чинушей на… планету?!.. — Для усиления слов господин посол подпустил в голос ноток, рекомендуемых кодексом этикета специально для таких случаев — номер 509-с (Крайнее Потрясение От Невероятности Сообщения).
— Не совсем, — пояснил Ретиф. — Это была не карточная игра.
— Значит, в кости, сэр! Вы продули в кости девственный мир! Эту яркую звезду в диадеме мечтаний землян о просвещенной экономической империи!
Ретиф выслушал молча эту редкую метафору и отрицательно покачал головой.
— Проиграл как раз Флит, — сказал он в общей тишине.
— И вы рассчитываете на то, что я в это поверю? — не растерявшись, выкрикнул Оливорм.
— Смело можете верить, сэр. Уже заключено соглашение об эвакуации с Фрума-93, которое Флит подписал.
— И профессиональные дипломаты оказались не нужны! — задал Оливорм риторический вопрос и всплеснул руками. — А я-то! Я-то посвятил многие часы — заметьте, в свободное от работы время! — для того, чтобы разработать идеальное решение проблемы, а какому-то выскочке, как оказалось, ничего не стоило предпринять свои никому не интересные шаги и тем самым растоптать все мои построения!
— И, однако, — веско вставил свое слово Маньян, — теперь, очевидно, мы обладаем неоспоримыми правами на планету.
— Не говорите гоп, любезный! — огрызнулся Оливорм. — Это так называемое соглашение, которое Флит подписал в нетрезвом виде, немедленно будет расторгнуто гроасским правительством! Поблагодарим же Ретифа за то, что он так славно замутил воду!
— Флит признал, что у гроасцев нет законных прав, — сказал Ретиф. — А поскольку он был одним из зачинщиков незаконного захвата части территории Фрума-93, я думаю, Гроа придется уступить.
— Ба! — фыркнул Оливорм и снова всплеснул руками. — И вы надеетесь на то, что я поддержу подобные утверждения? Если это правда, тогда что же получается? Что вся кампания уступок, которые Земля делала Гроа для того, чтобы получить от них согласие разбирать дело в третейском суде — это дурость?! Дурость, в которой я играю видную роль? — Говоря эти исполненные негодования слова, Оливорм не спускал с Маньяна уничтожающего взгляда.
Немного успокоившись, он закончил свою речь такими словами:
— Заварили вы кашу, Ретиф. Не знаю даже, что полагается вам за вашу наглую выходку и ее возможные последствия. Что касается пьяных заявлений Флита, то я буду сражаться с ними до конца, каким бы мучительным он не был. Их опубликование выставило бы меня в последних дураках. Это в лучшем случае!
— Да, но, по-моему, ради интересов Земли стоило бы чуть-чуть поступиться своим собственным «я». Это была бы малая цена за удивительную девственную планету, — несмело проговорил Маньян, оглядываясь вдоль стола в поисках взглядов сочувствия и поддержки, но наталкивался на только опущенные головы перетрухавших не на шутку коллег.
— Чуть-чуть поступиться своим собственным «я»?! — взревел Оливорм. — Сорокалетний труд во благо людей вы называете своим собственным «я», которым призываете «чуть-чуть поступиться»?! Я вижу вы совершенно потеряли надежду на повышение и теперь ведете себя абсолютно бесконтрольно, слепо, стремясь и других утащить с собой вниз?
— Совсем нет, сэр, — бодро вякнул Маньян. — Рассчитываю в свое время подняться до высокого ранга посла.
— Ага, после меня, да? — скорбно возвел глаза к потолку Оливорм. — Я должен был, давным-давно должен был заподозрить! В течение целого ряда лет я замечал разные неуловимые странные штришки, но не придавал им значения! А я-то столь наивно всегда доверял вам, как верному подчиненному, столь безбоязненно посвящал вас в различные важные вопросы административного характера!
— О, я вовсе не хотел… Вовсе не это имел в виду, сэр, быстро заговорил Маньян. — Я хотел сказать, что такому человеку как вы, облеченному такой властью, несущему такой тяжкий груз ответственности, конечно же, простится случайная и скромная оплошность…
— Вы пеняете меня пляжным домиком на Голубой Лагуне, не так ли, любезнейший Маньян?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19