Или вообще нигде…
— Следующая остановка — Центр Некса, — объявил я, подталкивая Меллию в кабину, и втиснулся следом. — Голову?
Она кивнула.
Я нажал кнопку переброса.
Взрыв разорвал нас на некогда составлявшие наши тела атомы.
21
— А может, и нет, — услышал я чей-то хрип и через секунду узнал голос: он принадлежал мне, звучал слабо, но вполне различимо. — Ужас, — продолжил я. — Похоже на похмелье.
— По-научному это называется транстемпоральный шок, если не ошибаюсь,
— произнесла где-то рядом Лайза.
Глаза мои резко открылись; ну, не слишком резко — ресницы расклеились, моргнули, и я различил лицо. Славное личико в форме сердечка с большими темными глазами и самой милой улыбкой на свете.
Но это была не Лайза.
— Ты в порядке? — спросила Меллия.
— Если что-то и не так, то месяц в блоке с интенсивным лечением — и все как рукой снимет, — ответил я, приподнявшись на локте, и осмотрелся.
Мы находились в просторной комнате, длинной и высокой, как банкетный зал, с гладким серым полом и бледно-серыми стенами, покрытыми бесконечными рядами приборов. В центре стояло высокое кресло, повернутое к ряду кнопок и многочисленным экранам дисплея — пульту управления. В дальнем конце сквозь стеклянную стену виднелось открытое небо.
— Где мы?
— Не знаю. Похоже на научно-исследовательскую лабораторию. Ты не узнаешь ее?
Я покачал головой; даже если я и бывал здесь в прошлом, память об этом начисто стерли.
— Как долго я находился без сознания?
— Я сама проснулась только час назад.
Я потряс головой в надежде, что мысли прояснятся, но лишь вызвал жгучую головную боль, как будто мне в виски вогнали раскаленные кинжалы.
— Какой тяжелый прыжок, — пробормотал я и поднялся на ноги.
Меня подташнивало, голова кружилась, как будто я объелся мороженого, катаясь на карусели.
— Я осмотрела кое-какое оборудование, — сказала Меллия. — Это приводы темпорального переброса. Но они не похожи на те, что я видела раньше.
По ее голосу я понял: она имеет в виду что-то очень важное и напряг свой мозг, пытаясь определить, что именно.
— О! — это было все, что пришло мне в голову.
— Я могу предположить назначение некоторых приборов, — продолжала она. — Но остальные совершенно озадачили меня.
— Может быть, это оборудование третьей эры?
— Тогда я узнала бы.
— Хорошо. Пошли посмотрим.
Я направился к креслу, стараясь казаться более здоровым, чем был. Что же касается Меллии, то, если прыжок и подействовал на нее, она не подавала виду.
На пульте управления было полно кнопок, лаконично обозначенных непонятной аббревиатурой. Экраны дисплеев имели обычную матовую поверхность и были помещены в противоотражающие рамки.
— Это, конечно, обычные считывающие устройства аналого-потенциального типа, — сказала Меллия. — Но на пульте есть два дополнительных блока контроля, а это предполагает, что чувствительность дискретных цепей по крайней мере на порядок выше.
— В самом деле?
— Конечно.
Ее тоненький пальчик быстро набрал на разноцветных клавишах код. Экран мигнул и засветился.
— Поле подбора находится в активной фазе. Или, по крайней мере, должно находиться, — сказала она. — Но нет никаких ключевых данных. А я боюсь играть с пультом темпоральных перебросок, в котором ничего не понимаю.
— В этом я полный профан, — признался я. — В жизни ничего подобного не видел. А что тут еще есть?
— Там аппаратные, — указала она в конец зала напротив стеклянной стены. — Силовая установка и прочее.
— Похоже на обычную темпостанцию.
— Почти, — кивнула она.
— Ну, в несколько ином масштабе, — прокомментировал я. — Пойдем посмотрим.
Мы прошли через помещения, набитые оборудованием, столь же таинственным для меня, как электросхема I-М Хотеп. Одно из устройств представляло собой три высоких, в рост человека, зеркала; мы увидели в них двух несчастного вида незнакомцев. Ничто не указывало на то, что здесь недавно кто-то жил. Просто мертвое здание, эхом отвечавшее на наши шаги.
Мы пересекли огромный зал и отыскали выход, который, кружа, привел нас на широкую каменную террасу, откуда открывался вид на знакомый пляж. Изгиб морского побережья оставался таким же, каким я видел его в последний раз, только джунгли казались более густыми и непроходимыми.
— Добрый старый Берег Динозавров, — произнес я — Он не сильно изменился, не так ли?
— Время, — сказала Меллия. — Много времени прошло.
— Я видел проекты застройки. Там не было ничего похожего. Есть какие-нибудь соображения?
— Нет.
— Понимаю твои чувства, — проговорил я и придержал дверь, пропуская ее. — Между прочим, я никогда не слушал об аналого-потенциале. Это что, какое-то новое блюдо?
— А-П теория — основа всей программы Чистки Времени, — ответила Меллия, выразительно глянув на меня. — Каждый агент Центра Некса должен ее знать.
— Может и должен — возразил я, — но лекции, которые я слушал в институте, были посвящены детерминистике: динамике актуализации и уровням фиксации.
— Вся эта ерунда дискредитировала себя как фаталистическая теория.
— Успокойтесь, мисс Гейл. Не смотрите на меня так, словно застукали в отсеке управления с бомбой в руках. Признаюсь, сегодня я соображаю немного медленно, но остался все тем же милым, замечательным парнем, которого вы выудили из пруда. И я настолько же человек Центра, как и вы, хотя нечто вроде грязного подозрения начинает овладевать мной.
— А именно?
— Да просто пришло в голову, что Центр Некса, на который работала ты, и тот, который знаю я, — не одно и то же.
— Глупость какая. Вся деятельность Центра основана на постоянстве единой базовой линии…
— Конечно, конечно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47