Его натура разрывалась на части. Даже вулканцу трудно скрыть такие внутренние муки.
Он с силой оттолкнулся от двери, и мы услышали его тяжелые шаги по коридору.
– Сарда! – я метнулась вслед. Голос Скеннера на мгновение задержал меня.
– Пайпер, я поймал то, что нужно. Жестом обведя в воздухе круг, захвативший его и обоих докторов, я на секунду притормозила у самой двери.
– Поднимайтесь наверх! Я сама найду вас. За порогом лаборатории стояла темная аргелийская ночь. Она проникла в большинство комнат и внутри постройки: электроснабжение ухудшалось с каждой минутой. Я устала от постоянного ощущения холода. Мне было тепло на Аргелиусе лишь один раз, и то в тот момент, когда Клингон держал меня за горло. Даже бег по коридорам не согрел моего тела, к тому же я продолжала ощущать боль в спине и неприятный шум в голове при попытке вдохнуть поглубже. На поворотах я едва успевала замечать впереди ускользающую от меня спину Сарды. Он был крепок и быстр в движениях, догнать его было нелегко. На последнем повороте я попыталась ускориться и снова позвала:
– Сарда, подождите!
К моему удивлению, он сразу же остановился и повернулся в мою сторону. Неужели Сарду так поразило то, что я пытаюсь его догнать? Неужели он все забыл?
Сарда вновь повернулся ко мне спиной. Как раз вовремя, потому что в этот момент Перрен исчез внутри небольшого домика.
Я остановилась в нескольких футах от Сарды и прислонилась к стене. Он опять повернулся ко мне с неуверенностью на лице.
– Вероятно, он забирает остатки оборудования, – вздохнув, предположила я, – перед тем, как сообщить Морни, что готов к подъему на корабль.
Сарда еще раз всмотрелся в темноту ночи. Теперь все вокруг стихло.
Похоже, его внутренняя раздвоенность достигла своего предела. Он сжал кулаки. По-видимому, вулканец сам не отдавал себе отчета в том, что делает.
– Я не могу бросить Перрена в таком положении, – произнес он.
Я сделала еще один шаг ему навстречу.
– Не вы покидаете его, а он вас.
Сарда отшатнулся от меня.
– Пайпер, вы не можете понимать всех сложностей взаимоотношений между вулканцами. А у меня слишком мало времени на объяснения.
Я кивнула, подтвердив правоту его слов, а затем, растягивая слова, спросила:
– Вы действительно думаете, что Перрен не до конца понимает, в какое дело он влез?
В нем продолжалась внутренняя борьба.
– Это не может быть основанием для того, чтобы его бросить.
Я сразу же внутренне поникла, пытаясь придумать хоть какой-нибудь логический аргумент. Но любой вулканец, даже воспитанный лишь наполовину, хорошо разбирается в собственных мыслях и держит ответ за них. И если он и решился предать свое прошлое ради будущего, пусть призрачного, никакая сила во Вселенной не заставит его отказаться от своего решения.
Если для этого не хватало аргументов и если логика была бессильна, то, может быть, пора попытаться сыграть на том и другом сразу? Я решила показать ему, что готова принять любое его решение.
– Тогда вам придется выбирать.

***
Сарда перестал в нерешительности разглядывать домик, внутри которого только что исчез Перрен. Его глаза затуманились, и я поняла, что он смотрит и не видит меня. Возможно, вулканец все еще пытался найти способ объяснить необъяснимое. Своим молчанием я надеялась показать ему, что не нуждаюсь в подобного рода рассуждениях. В том, что касается объяснений с моей стороны, мое присутствие на этой планете говорило само за себя.
Сарда сам плыл в бурном океане собственных эмоций, без всякой поддержки с моей стороны, потому что я была уже не в силах помочь ему, как страстно ни желала бы этого.
Он выпрямился.
– У меня нет выбора, – глухим и торжественным тоном произнес он.
Я заставила себя не отвечать ему ни словом, ни жестом – ничем: не хотела давать понять, что я чувствую, как меня предали. В конце концов, здесь не было предательства в полном смысле этого слова. Он просто выбрал для себя то решение, которое посчитал лучшим. И у меня было право только на то, чтобы узнать о таком решении.
Подыскивая прощальные слова, те, которые смогут хоть частично помочь мне выйти из этой ужасно неловкой ситуации, я тем самым дала Сарде дополнительное время на раздумье.
Наконец его руки повисли, и он произнес:
– Я пойду с вами.

Глава 10

Когда мы вернулись на корабль, на нем, к сожалению все было по-старому. Мне пришлось в конце концов признать, что "Король" весьма далек от индустриального чуда, а, скорее, напоминает индустриальный кошмар. Старичок выглядел скромно, хотя и был полон пафоса, по сравнению с тем видом, который представал нашему взору через порталы обзора строгая красота "Энтерпрайза" пленяла нас, хотя конструкция его была, на мой взгляд, чересчур проста и непритязательна. Я, наверное, всегда буду рассматривать военный космический корабль с уважением, смешанным со страхом, к которому трудно привыкнуть. Конечно, все это создано инженерами и технологами, но, наверняка, и художниками в душе.
Я спросила у Скеннера:
– Сколько времени может понадобиться им для установки рабочего сверхускорителя? Позади меня раздался спокойный голос:
– Перрен в последнее время преуспел в инженерном обеспечении проекта, – ответил Сарда. – Он и Бома смогут установить этот комплекс на корабле примерно за восемнадцать часов. Более вероятно, что они не станут заниматься этим сразу же, а предпочтут удалиться в безопасную зону космоса, где Морни сможет завербовать себе помощников из числа оставшихся последователей Риттенхауза.
Я с благодарностью кивнула ему. Его присутствие здесь все еще удивляло меня, но одновременно я была признательна ему за помощь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88