Но обнаружил, что с трудом сдерживается, чтобы не разрыдаться на плече у Спока.
Маккою удалось неуверенно улыбнуться, когда Спок вошел внутрь; радуга цветов, отразившись от мозаичного стекла, пробежала по его лицу, на котором застыло торжественное выражение. К немалому удивлению Маккоя, Спок остановился перед ним, затем протянул руку:
– Доктор! Я тоже сожалею о случившемся. Но я рад видеть вас снова.
Маккой какое-то мгновение смотрел на протянутую руку (вулканцы были телепатами и, прикасаясь, обнаруживали с помощью этого физического контакта людей, у которых, с их точки зрения, сознание было хаотическим, беспорядочным), затем поднял глаза на друга и с благодарностью пожал ее. Пожатие Спока было твердым и теплым, и, как казалось Маккою, излучало такую умиротворенность, такое спокойствие и сострадание, что он почувствовал, как глаза снова становятся влажными.
– Я не могу поверить в это, – сказал Маккой с неожиданной болью. – Три дня прошло, а я просто не в силах привыкнуть. Не могу представить, что Джим ушел.
– Он ушел, – тон голоса Спока был спокойным, с едва заметным оттенком горечи, – верим мы в это или нет. – Он медленно выпустил руку Маккоя и кивнул на стулья:
– Может, нам присесть?
– Да, конечно. – Маккой снова занял свое место, вулканец устроился рядом. Некоторое время они наслаждались тишиной, их взгляды были направлены вперед, на лилии рядом с подиумом. Затем Маккой сказал:
– Спок, ты помнишь, как мы были в Йосемитэ с Джимом, когда он сказал, что всегда знал, что умрет в одиночестве?
– Да, – ровно ответил Спок.
– Никак не могу отделаться от мысли, что мне нужно было быть там рядом с ним. Конечно, я знаю, что ты не мог, что ты участвовал в миссии вместе с отцом, но я-то просто отдыхал с Джоанной, присутствовал на церемонии выпуска моей внучки. И, наверное, мог бы попасть на крестины "Энтерпрайза-В", если бы действительно хотел этого. Но.., я не хотел. Я, честно говоря, устал от Звездного Флота и не хотел тратить попусту время на борту корабля, где был совсем не нужен. Я не хотел, чтобы меня выставили на витрину. – Доктор заколебался. – Все время думаю, что если бы я был там, может быть...
– Доктор, – твердо прервал его Спок, – ваше присутствие не изменило бы ничего. Капитан отослал бы вас в больничный отсек и все равно пошел бы в дефлекторную комнату. Даже если бы вы оказались вместе с ним в дефлекторной комнате... – Он сделал паузу, едва заметный оттенок грусти в его глазах сказал Маккою, что вулканец точно так же чувствовал вину и просто убеждал себя в обратном. – ..это бы только осложнило для него ситуацию. Он бы беспокоился и о вашей безопасности.
Маккой обдумывал эти слова какое-то мгновение:
– Может быть, ты и прав... Я думаю, что если ему было предназначено покинуть нас, то он ушел именно так, как всегда этого хотел – спасая "Энтерпрайз".
Спок повернулся лицом к доктору и каким-то образом ему удалось улыбнуться, не поднимая краешков губ даже на миллиметр, хотя Маккой увидел, как от его глаз потянулись еле заметные лучики.
– Это не такая уж плохая смерть. – Маккой резко повернул голову, услышав эти слова:
– Именно так.., ты должен знать это, не так ли? – Воспоминания о том, как Спок умирал в агонии от радиационного облучения, были слишком ужасными, чтобы вынести их, и даже сейчас заставили доктора вздрогнуть всем телом. Все же была какая-то радость от понимания того, что смерть Джима была менее мучительной, более быстрой. – Знаешь что?
Вулканец молча смотрел на него в ожидании.
– Мне жаль тебя, Спок. – Он сказал это добродушно, искренне, без всякой иронии, с которой часто обращался к вулканцу в былые времена. – Потому что ты переживешь всех нас. И испытаешь тяжесть потери всех своих друзей. – Он сделал паузу, стараясь сохранить непринужденный тон, подавить горечь, которая нахлынула на него, но это не удалось. – Вот что ты получил, слоняясь между землянами. Ничего такого не заимел, чтобы оставить потомкам, и последнего путешествия на Маунт-Селия не совершил, чтобы привезти нас назад...
Внезапные слезы наконец-то вырвались наружу и наполнили его глаза, так что стоическое выражение лица Спока расплылось перед ним.
– Черт! – сказал Маккой, затем снова ругнулся, услышав прерывистые звуки собственного голоса. – ЧЕРТ! Мне очень жаль, Спок... – Он быстро стер ладонями влагу с лица, начал рыться по карманам в поисках носового, платка. – Я обещал себе, что при тебе не сделаю этого...
– Все в порядке, – мягко ответил вулканец. – Я прослужил с людьми достаточно долго, чтобы привыкнуть к открытому выражению эмоций.
Маккой изобразил извиняющуюся улыбку сквозь слезы и снова начал рыться по карманам. Платка не было, но он вынул что-то, что заставило его искренне улыбнуться.
– Посмотри на это, Спок! Спорю, что ты думал, будто я закинул ее в какой-нибудь ящик стола и забыл. – Он держал в руке вулканскую мандалу; ее медная поверхность уже позеленела от частых прикосновений. – Я ношу ее с собой. Можешь называть это моим вулканским талисманом. – Он смог даже демонстративно усмехнуться. – Пожалуй, мне стоит заняться ее созерцанием, прежде чем другие придут сюда. Что-то в эти дни у меня не слишком хорошо с логикой.
Он заколебался, вспоминая что-то, и потер пальцами металл.
– Помнишь день, когда ты подарил мне это?
– Конечно, доктор.
– А Джим подарил мне часы. Как будто это было вчера, но прошел уже год. Я не спал всю ночь и с полуночи до рассвета слушал, как часы Джима отбивали время.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69