Это делало его еще более чувствительным к свету, чем обычно.
Он проглотил оставшиеся на тарелке куски мяса, не жуя, и заглушил солено-сладкий привкус крови глотком молока. Пока он ел, саламандра молчала, но убрала тарелку и стакан сразу же, как они опустели.
Камерон зевнул и почувствовал, как челюсть его отвисла, а язык высунулся, как ни старался он этому помешать.
— Как я рад, что Поль при этом не присутствовал, — сказал он.
Саламандра беспокойно зашевелилась.
— Ты уверен, что можно доверять ему настолько, чтобы отпустить одного в город на целую неделю?
Камерон подумал, что эта его помощница с каждым днем разговаривает все разумнее, словно постоянное общение с Мастером делало саламандру похожей на человека.
«Что ж, это и к лучшему. Мне определенно необходим умный помощник, и какая разница, если это окажется создание Огня?»
Камерон попытался пожать плечами.
— Я в общем-то уверен, что доверять ему нельзя, хотя и думаю, что мои приказания он выполнит. Однако прикосновения к нему Саймона Белтайра я пока не чувствую, так что, каковы бы ни были его происки, скорее всего они — попытка нажиться за мой счет. — После паузы Камерон добавил:
— Или за счет кого-то еще. Поль теперь знает о магии достаточно, чтобы выигрывать в любые азартные игры. Не сомневаюсь, что, чем бы он ни занимался, он не забывает незаконными способами набивать карман, хоть я многократно предупреждал его, что это опасно.
— Он никогда не поверит, что его могут поймать за руку, — заметила саламандра.
— И в этом он, возможно, прав, — задумчиво пробормотал Камерон. — Кто может разоблачить его, кроме Повелителя или другого подмастерья, а среди них едва ли найдется тот, кто пожелает снизойти до жульничества в игре, когда есть гораздо более надежные способы составить состояние, приложив чуть больше усилий.
Камерон подумал о собственном богатстве: он обрел его благодаря растущей магической силе и знаниям, которые позволяли ему точно предвидеть, где и когда общество станет испытывать потребность в определенной продукции или услуге. Благодаря такому предвидению и способности с помощью саламандр обеспечить непревзойденное качество своих товаров небольшая сумма, которой он изначально располагал, удвоилась, потом удвоилась еще раз, и так далее. Через год Камерон стал обеспеченным человеком; через два — богатым; через пять занял недосягаемое для конкурентов положение. После этого нужно было только найти компетентных помощников, и стало возможным отойти от дел и сосредоточиться на магии. Так он и сделал.
Всего этого значительно легче было добиться здесь, на Западе, где состояния приобретались и терялись за один вечер, где положение в обществе определялось лишь количеством денег и никто не интересовался прошлым человека, если он вел себя как джентльмен и вращался в приличном обществе. В восточных штатах Камерон мог бы столкнуться с трудностями, не в последнюю очередь из-за того, что Повелителей стихий там было гораздо больше. Здесь же у него не было соперников, кроме Саймона Белтайра; Повелители других стихий не имели причин вмешиваться в его дела, поскольку всем хватало места. Местные Повелители Воды становились судовладельцами, поскольку могли обеспечить своим кораблям безопасность и непревзойденную скорость. Повелители Земли составляли себе состояния на добыче золота и серебра: кто лучше них мог знать, где следует заложить шахту? А Повелители Воздуха создавали индустрию развлечений, поскольку нигде в мире люди так не любили удовольствия, как на Западном побережье, а Повелители Воздуха были мастерами управлять эмоциями толпы.
Камерон закрыл глаза; под действием наркотика он, казалось, плавал в воздухе. Теперь это ощущение было для него почти удовольствием — миг, когда он позволял себе роскошь избавиться от боли ценой утраты остроты ума. Он не мог, конечно, позволить себе уснуть — маг его уровня был вполне способен настолько контролировать себя, — но расслабиться он себе разрешил, и мысли его странствовали по собственной воле.
Он не стал противиться действию снадобья. Последний раз он так чувствовал себя, когда метался в жару…
«Брюшной тиф… Такая средневековая болезнь. Удивительно, что я тогда выжил».
Опиум притупил остроту воспоминаний о тяжелом детстве, и Камерону казалось, что все это было с кем-то другим. Картины прошлого проплывали перед его умственным взором, и он смотрел на них словно со стороны.
«Все было не так уж трагично. По крайней мере ранняя смерть пощадила меня. На улицах больших городов каждый день разыгрываются куда более страшные трагедии».
Какая ирония судьбы, что и он, и эта девушка Хокинс родом из одного и того же города! Впрочем, юная Хокинс родилась на пятнадцать лет позже и вряд ли когда-нибудь задумывалась о событии, сыгравшем такую большую роль в его жизни и жизни других жителей Чикаго, родившихся до 1871 года.
И снова ирония судьбы — он стал Повелителем Огня, а ведь именно огонь стер его прошлое и изменил будущее. Да, Великий пожар был делом рук двоих — ныне покойных — Повелителей Огня…
Ему было всего четыре года, когда Великий пожар в Чикаго погубил его мать и уничтожил и дом, и бизнес его отца. Так по крайней мере говорил отец — в тех редких случаях, когда напивался не до такой степени, чтобы лишиться способности говорить. Сам Камерон не помнил ни матери, ни жизни до пожара: смутные ощущения, еще более смутные образы — и никаких воспоминаний. Что же касается самого пожара…
Даже опиум не мог смягчить воспоминаний, и Камерон, как всегда, поспешно прогнал их прочь.
Они с отцом скитались много дней, а потом кто-то отвел их в приют, существовавший на благотворительные пожертвования какой-то церкви.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126