Вздохнул, а потом зевнул. От него зевотой заразилась Ика. Показалось даже, словно и Як зевнул. Может быть, потому, что они как раз летели в скучных, сонных тучах.
- Так, - сказал Як, - средиземноморский центр низкого давления постепенно придвигается к Центральной Европе.
- Простите, - измученным голосом сказала Ика. - Что это значит?
- Это значит, - пояснил Як, - что, наверно, до самой Польши будем лететь в этой грязной вате.
- Скучно, - зевнула Ика.
- Правильно, - согласился Як. Спустя некоторое время он добавил: - Есть одно средство против этой скуки.
Ика не ответила. Горошек пробудился от своей задумчивости.
- Какое? - спросил он.
- А сделать то, что товарищ Ика, - сказал Як.
Горошек посмотрел на Ику. Она спала. Он вздохнул с облегчением: по крайней мере пока спит, никакой новой глупости не сболтнет. И вместе с тем немного растрогался: выражение лица у нее было очень усталое и беззащитное.
Ну что ж, неудивительно, что она измучилась. Он и сам-то чувствовал себя так, как будто целый день без перерыва играл в футбол. Что говорить, поработать пришлось. Было от чего устать.
- А я все-таки спать не буду, - тихо пробормотал он.
- Приказа такого не было, - добродушно отвечал Як, протискиваясь сквозь серо-жемчужные, тяжелые от дождя, сонные тучи. Он даже не спросил, почему Горошек не собирается спать. Может быть, почувствовал, что это был бы слишком трудный вопрос.
Дело в том, что Горошек твердо решил, что он все-таки не станет конструктором самолетов. Он пришел к убеждению, что это все же слишком старомодная профессия. Гораздо лучше заняться, скажем, вопросами земного тяготения. Этой... гравитацией. То есть чем-то, что позволило бы превращать притяжение в отталкивание, и так далее.
Надо признаться, что думать об этом было очень трудно. Чтобы не рассеиваться, Горошек прикрыл глаза.
"Значит так, - думал он. - Как же с этим сладить? А может... может быть, например..."
Увы - не скрою - именно на этом месте Горошек уснул.
А Як, пролетая в тучах средиземноморского центра пониженного давления, который постепенно перемещался над Центральной Европой, настроил свой приемник на Москву и слушал концерт. Кто-то очень хорошо исполнял "Сирень-черемуху".
- Внимание! Внимание! - вдруг заговорил Як официальным тоном. - Прошу приготовиться к посадке.
Горошек очнулся первым. Сначала он был уверен, что задремал только на минутку. Просто глубоко задумавшись над вопросами земного тяготения, на минутку задумался ч_е_р_е_с_ч_у_р глубоко.
Но очень скоро понял, что они снова проспали большую часть полета.
- Уже все? - закричал он.
- Уже все-о-о-о? - повторила, отчаянно зевая, Ика.
- Выходит, так, - засмеялся Як. - Как спалось моим пассажирам?
- Опять мы ничего не видели, - огорчился Горошек.
- И не на что было смотреть, - утешил его Як. - Все время шли в облаках.
- Мне кажется, - сказала Ика, - кажется мне, что я бы чтонибудь съела.
- Ой, и я! - простонал Горошек.
Только теперь они осознали, что со вчерашнею ужина, в сущности, ничего не ели и не пили, не считая нескольких глотков кофе.
И вдобавок им было стыдно. Летели над Балканским полуостровом, над Венгрией, над Чехословакией, пролетели половину Польши - и что? И ничего. Спали. Спящие царевны! Единственным оправданием, с грехом пополам, могли послужить облака.
- Внимание! Захожу на посадку! - сказал Як.
Облачность была низкая. Выскочили из нее в частом дожде. Не выше чем в трехстах метрах над землей. Як легко накренился, и тогда они увидели густой темный лес, а за лесом - пустое аэродромное поле, на краю которого темнел силуэт машины. Силуэт Капитана.
Як коснулся земли и, понемногу тормозя, подъехал к нему лихо, с шиком, остановился буквально в двух метрах от автомобиля.
- Итак, милые мои и дорогие, - сказал он, - мы свое дело сделали. Теперь время нам прощаться. Может быть, еще встретимся. На земле или в небесах. Верно?
- Дорогой наш самолет, - сказала Ика, вылезая, - можно вас обнять?
- И я хотел бы... - добавил Горошек.
- Пожалуйста. Только без лишних нежностей. А то у меня мотор может заесть от волнения. Обняться? Пожалуйста. Пожмите мне винт.
Ребята соскочили на мокрую землю.
- Привет! - закричал Капитан.
Резкий косой ветер брызгал дождем. Было холодно и темно, несмотря на ранний еще час - пять часов утра.
- Значит, справился, старина? - сказал Капитан.
- Кое-как, - усмехнулся, по обыкновению, Як.
Но в его смехе любой внимательный слушатель заметил бы очень нежные нотки. Потому что в эту минуту Ика, а потом Горошек чмокнули его прямо в винт.
- До свидания, Як! - крикнули ребята хором. - До свидания!
- Ты был очень храбрым и добрым другом, - сказала Ика.
- Мы тебя никогда не забудем, - сказал торжественно Горошек.
- Даже когда буду в музее?
- Ой, Як! - крикнула Ика.
- Прощайте, ребята, - сказал он. - Я вас очень полюбил. А теперь хватит мокнуть. Долгие проводы - лишние слезы. До свидания! До сви-да-ния!
- До свидания! До сви-да-ния! - кричали ребята.
Но Як исчез за стеной все усиливающегося дождя, который стучал по крыше Капитана, словно сотня барабанщиков.
Капитан, выехав на Варшавское шоссе, на полном газу мчался прямо к дому.
- Ах, Капитан! - вздохнула Ика. - Если бы ты знал!
- А я знаю. Все знаю. Як все время передавал сообщения с дороги. Я просто счастлив, что все обошлось так удачно. Мы очень беспокоились...
- Кто?
- Ну, все мы, - пробормотал Капитан. - Я, телефоны на вокзале, электронный мозг и те четыре радиостанции... вообще все. И вот что...
- Что? - спросил Горошек.
- Вот что, дорогие мои, - сказал Капитан торжественно, так торжественно, что ему пришлось даже притормозить. - Я горжусь вами.
Это была чудесная минута!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57