Так любят порой вместе помолчать настоящие друзья после долгой разлуки.
Первой нарушила молчание Ика:
- Мы хотели вас о чем-то спросить.
- Слушаю, - отозвался Капитан.
- Мы как раз... - начал Горошек. Но Ика не дала ему договорить.
- Во-первых, - начала она, - нам было без вас очень грустно. Мы, конечно, не любим всяких нежностей, и сладких слов. Верно, Горошек?
- Одно сладкое пирожное лучше тысячи сладких слов, - веско сказал Горошек.
- Точно, - сказала Ика. - Но мы очень-очень скучали всю неделю.
- Точно, - поддержал ее Горошек.
- Во-вторых, - продолжала Ика, - мы хотели спросить: почему и по какой именно причине вы подружились именно с нами? Именно нам помогли найти Яцека и именно нам рассказали про себя?
- Точно! - повторил Горошек.
- А в-третьих, - продолжала Ика, - что же было дальше? Какой дорогой вы ехали в Индию? Какая она, Индия? Как вы попали в Варшаву? Где вы еще были и...
-... и оставь что-нибудь на завтра, - перебил ее Горошек. Капитан долго смеялся.
- Вы меня простите! - сказал он. - С тех пор как я узнал, что мне еще рано на свалку, меня то и дело смех разбирает! Это понятно, правда?
- Правда, - согласился Горошек.
Но Ика сердито молчала.
- Ика, извини, пожалуйста, - сказал Горошек.
- Ах, не за что. Ты был прав.
Капитан снова засмеялся.
- Переменим тему. Вернее, вернемся к теме. А именно...
- А именно? - спросили оба.
- А именно, - продолжал Капитан. - Во-первых, должен вам признаться, что у меня тоже вся неделя была испорчена. Я даже немного волновался: уж не позабыли ли вы обо мне?
- Да мы... - закричали оба.
- Понял, понял, - согласился Капитан. - Все понял. Просто не было возможности. Бывает.
- Это точно, - буркнул Горошек.
- Во-вторых, - заговорил Капитан уже вполне серьезно, подружился я с вами просто потому, что убедился: с вами дружить стоит. Вы не обзывали меня старой рухлядью. Назвали доблестным ветераном. Не отвинчивали у меня колес. Наоборот, обратились за помощью в важном деле. Когда пришло трудное испытание - вели себя как следует. Когда надо было подумать - подумали. Когда надо было рискнуть - рискнули. Это очень важно. Могут ведь встретиться проблемы и потруднее.
- Проблемы - это значит дела, - обернулся Горошек к Ике. Ика улыбнулась очень сладко. Даже чересчур сладко.
- Может быть, ты хотел сказать: задачи? - спросила она.
- А в-третьих, - оборвал начинавшуюся ссору Капитан, - сейчас уже поздно и пора ужинать.
- Вот результат твоей болтовни, - проворчал Горошек. Но Ика, к счастью, не расслышала.
- А после ужина? - спросила она.
В голосе Капитана прозвучала странная нотка.
- После ужина, возможно, поговорим, - сказал он. - Но только, когда стемнеет.
Ика разогрела ужин, а Горошек настроил приемник и накрыл на стол. Когда пили чай, как раз кончилась музыкальная передача, и дикторша сказала:
"Говорит Варшава. Передаем вечерний выпуск последних известий".
- Ох-ох-ох, - вздохнула Ика. - Настрой на что-нибудь другое.
- Ни в коем случае, - сказал Горошек. - Человек должен знать, что делается на свете.
Ика пожала плечами - в точности так, как это обычно делала мама Горошка во время передачи последних известий. А Горошек уселся в кресло возле приемника с таким же выражением, какое в подобных случаях бывало у отца Ики.
- "Новости из-за рубежа", - начала дикторша.
Новости были как новости.
Дикторша рассказывала о том, что и в связи с чем заявил один американский министр, а также, что об этом заявлении думают другие иностранные министры.
Потом было несколько трудных слов о новом открытии двух чешских и одного шведского профессора в...
- В чем, в чем? - спросила Ика.
- В области биохимии, - объяснил Горошек.
- А что это такое?
- Тише, - рассердился Горошек, делая вид, что не замечает усмешки Ики, усмешки, которая - не без доли истины - говорила: ты, дружок, столько же смыслишь в биохимии, сколько и я.
Но сразу же вслед за этим дикторша сообщила следующую новость:
"Со вчерашнего дня над Центральной Африкой свирепствуют ураганы и песчаные бури небывалой силы".
- Песчаные бури? - спросила Ика. - Такие, такие...
- Да тише... - уже не на шутку рассердился Горошек.
"Всеобщее беспокойство, - продолжала дикторша, - вызывает судьба пассажирского самолета Африканской Авиалинии, который стартовал сегодня с аэродрома в Браззавиле и, с тех пор как вошел в полосу ураганов, не подает признаков жизни. В самолете вместе с экипажем находилось семьдесят восемь человек. Поиски продолжаются".
После секундной паузы дикторша начала читать следующее сообщение, но Горошек перестал слушать. Он встал.
- Семьдесят восемь человек, - сказал он.
- Как называется аэродром?
- Браззавиль.
- А где это?
Горошек вышел на минуту в другую комнату. Вернулся с атласом. Нашел большую карту Африки и молча расстелил ее на столе. Ребята склонились над желто-коричнево-зеленым материком, окруженным голубыми пятнами морей и океанов.
- Вот здесь, - сказал Горошек, - Браззавиль. Это Конго. В Экваториальной Африке.
- Экваториальной? - удивилась Ика.
- Да. !.. Экваториальная... - это значит центральная.
- Почему?
- Ой, "почему, почему?" - фыркнул Горошек от злости. - Потому что там экватор.
Ика явно обиделась.
- Ладно, ладно... А что значит биохимия?
Горошек пожал плечами.
- Знаю, да не скажу.
Ика хотела саркастически рассмеяться, но вдруг спросила:
- Что такое?
- Вот это да! - сказал Горошек. - Икота у нее, что ли?
Действительно, было чему удивляться. Голос дикторши, которая начала было передавать сообщения по стране, почему-то стал прерываться. Скажет несколько слов - и вдруг из репродуктора звучит какой-то писк.
Это было даже смешно.
"Как сообщает наш келецкий корреспондент, - звучало из репродуктора, - фабрика.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57