– Я не улыбалась Селдеру в театре. Мы вовсе не друзья. – Джайлс презрительно рассмеялся, и Аннабелла поняла, что потерпела поражение и не сможет оправдаться, поскольку связана словом, данным леди Ордуэй. – Что… что вы собираетесь делать? – с несчастным видом спросила она.
– Не знаю.
– Вы не отошлете меня в Темперли?..
– Мне бы очень хотелось это сделать, поверь! Но я не стану огорчать тетю Лауру: ты ей нужна. Как бы я ни старался обелить имя Стивена, я не смогу все от нее скрыть, а это значит, что ей придется испытать горе. Ты останешься с ней.
Его властный тон возмутил Аннабеллу.
– А что помешает мне взять тетю Лауру с собой?
– Как заложницу? Если ты это сделаешь, то я тебя просто уничтожу. – Он произнес это тихо, но в его голосе прозвучала такая угроза, что Аннабелла похолодела. – То же самое произойдет, если ты опять увидишься с Фолкирком. Мне шпионы не нужны.
– Я не шпион, Джайлс, – сказала Аннабелла. – И с Фолкирком мне видеться ни к чему.
– Разве? – цинично усмехнулся Джайлс. – Вообще-то мне теперь все равно, что ты говоришь. Повторяю: попробуй только снова встретиться с Фолкирком, и в свете тотчас узнают, как все обманывались относительно прелестной миссис Ордуэй. Если тебя волнует судьба твоих родственников в Темперли, то ты поостережешься. – Джайлс подошел к двери и отворил ее. – Спокойной ночи!
Аннабелла медленно направилась к выходу. Поравнявшись с Джайлсом, она подняла на него глаза. Как это могло произойти? После того, как между ними возникло это чувство?.. Наверняка в глубине души он знает, что она честная, несмотря на улики.
– Джайлс… – прошептала она.
Он презрительно смотрел на нее… и вдруг обнял, прижал к себе и поцеловал. Это был грубый поцелуй, и Аннабелла оттолкнула Джайлса, но он ее отпустил не сразу. Со слезами на глазах она спросила:
– Почему, Джайлс?
– На память, дорогая! Больше такого не повторится.
Вернувшись в свою комнату, Аннабелла вытерла слезы. Она всегда презирала слабость. Ей надо взять себя в руки и сообразить, что делать, так как положение было катастрофическим. Через неделю – другую она уедет в Темперли, а Розабелла с леди Ордуэй и Джайлсом продолжит путешествие в Бат. Джайлс очень скоро разберется в том, что произошло, – он слишком проницателен, чтобы этого не заметить, – и поймет, что был обманут сестрами, и не поверит в то, что они не желали никому плохого. Для него они одинаково красивы, но и одинаково бесстыдны.
При мысли, что она пала в глазах Джайлса, Аннабелла снова чуть не расплакалась. Она была словно в тумане. Горничная помогла ей приготовиться ко сну и ушла. Однако ее хозяйке было не до сна. Не может быть, чтобы она влюбилась в Джайлса Стантона, твердила себе Аннабелла. Это невозможно и нелепо! О какой любви можно говорить, если он ей совсем не нравится! Он грубый, надменный, властный и нетерпеливый…
Она так старалась вести хозяйство в его доме и развлекать его гостей!.. И за все это ни слова благодарности от него… А потом он против воли ее поцеловал… Она пыталась думать о том, как неприятен был ей этот поцелуй, но… другие поцелуи, в тот вечер, после театра, были, наоборот, весьма приятными и желанными. Кто она в таком случае? Развратная женщина, каковой ее и считает Джайлс? Выходит, что так. До приезда в Лондон она понятия не имела о подобных вещах. Молодые люди, посещавшие Темперли, вызывали у нее лишь дружеские чувства, быстро сменявшиеся раздражением, если ей пытались оказать чрезмерное внимание. Она никогда не испытывала потребности вести себя с ними так, как повела с Джайлсом, когда забыла обо всем на свете от его поцелуев, ожидая новых, доселе неизведанных ощущений.
Но, наверное, то же самое испытывает любая невинная девушка в объятиях опытного мужчины? Аннабелла горько улыбнулась. До поцелуев Джайлса она считала, что ей не суждено познать глубокое чувство, и начала уже смиряться с мыслью о том, что до конца своих дней будет вести в Темперли небогатую событиями жизнь и что ей отказано судьбой испытать безумство любви. Как же она ошибалась!
Аннабелла медленно опустилась на кровать. Она должна взять себя в руки, пока не поздно, и сохранить самоуважение, что бы Джайлс о ней ни думал. И выбросить из головы мысли о любви.
Почти весь следующий день Джайлс провел в поисках мачехи. Наконец он выяснил, что она, расставшись с последним любовником, живет на Кавендиш-сквер с подругой – баронессой Лейбман.
Узнав все это, Джайлс вдруг ощутил сильную усталость и нежелание говорить с женщиной, которую избегал всю жизнь. К тому же его сводили с ума мысли о Розабелле Ордуэй!
И Джайлс решил отвлечься – выследить в лондонских клубах Фолкирка. По крайней мере, проведет вечер в веселой мужской компании. Поэтому он с несколькими приятелями отправился по игорным домам, расположенным неподалеку от Сент-Джеймского дворца. В каждом из них Джайлс выигрывал большие суммы, но удовольствия это ему не доставляло: образ Розабеллы Ордуэй по-прежнему преследовал его.
– Джил, дружище, карты сами идут к тебе сегодня в руки! – воскликнул капитан Уэйнрайт. – В чем дело? Уж не влюбился ли ты?
– Почему, черт возьми, тебя это волнует? – раздраженно спросил тот.
– Ну, ведь говорят: везет в картах – не везет в любви.
Джайлс оставил замечание приятеля без ответа – в этот самый миг он увидел Фолкирка и стал внимательно его рассматривать. Черные волосы, крупные черты лица и белозубая улыбка. Играет неплохо, но явно осторожничает.
Он подошел к нему.
– Мистер Фолкирк?
Тот обернулся. Джайлс пристально наблюдал за его реакцией. Фолкирк, должно быть, догадался, что перед ним кузен Стивена, но ничем себя не выдал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48