Мы были искренни тогда, а с тех пор ничего не изменилось. Мы никогда не сможем быть вместе, а чем дальше, тем труднее будет расстаться...
– Ты, наверное, права, дорогая. Сейчас нам обоим очень трудно, а для того чтобы затянулись раны, требуется время. Поэтому нам надо видеться как можно чаще!
– Совершенно нелепый вывод!
Дик набрал в грудь побольше воздуха, готовясь высказаться.
– Вовсе нет! Просто мы должны договориться, – он замолчал, подыскивая точное выражение, – относиться друг к другу чисто платонически, как друзья. И дети увидят, что мы всего лишь добрые соседи.
Неужели он действительно верит, что стоит очертить жесткие рамки их отношений, как сразу все наладится?
Долли медленно покачала головой.
– Боюсь, это не сработает, милый.
– Послушай, золотце, мне хочется играть честно; я пришел к этому выводу после долгих размышлений. Я не могу заставить себя не думать о тебе. Эти мысли терзают меня и днем и ночью, и все, чего я хочу, – быть с тобой рядом. Видит Бог, я старался! Мне чертовски плохо, когда вижу тебя, но без тебя еще хуже!
– И все-таки, раз мы не сможем быть вместе, лучше не встречаться совсем, – произнесла она тихо.
В глазах Дика отразилось уныние.
– Я знаю себя, Зеленая Веточка. Я действительно не создан для семьи, для дома. Привык жить сам по себе, а когда думаю о том, чтобы осесть где-нибудь, жениться, обзавестись семьей, детьми, меня охватывает паника. Такая жизнь не для меня. Я буду чувствовать себя словно в ловушке!
В этот момент его глаза выражали такую муку, что Дороти отвела взгляд, чтобы не быть свидетельницей чужих страданий.
– Другими словами, ты боишься привязанности.
– Нет, Долли, ты не права! – с жаром возразил Дик. – Ты же знаешь, как я уже привязался к тебе! Наверное, я просто боюсь связывать себя обязательствами...
Все тело Долли заломило от боли. Спасибо хоть за то, что расставил все по своим местам. Но лучше бы он этого не говорил. Ей-то всегда казалось, что ребятишки напоминают скорее шелковые ленточки, чем стальные наручники... Но в данном случае важно то, как их воспринимает Дик. Некоторое время Долли совсем не могла говорить, но все-таки взяла себя в руки и, когда почувствовала, что полностью овладела собой, тихо сказала:
– Ты прав, дорогой. Ясно, что быть вместе нам не суждено. – Она грустно покачала головой. – Никогда, никогда...
Он схватил ее за руки.
– Тем более нам надо дорожить каждой минутой! Я же предлагаю тебе заключить договор! Ну, скажи, что ты согласна!
Женщина засмеялась, чтобы не показать, как ей больно. А почему бы не согласиться? – вдруг подумала она. По крайней мере, они смогут часто видеться и хорошо проводить время вместе. Может быть, в самом деле легче не рвать разом, а постепенно приучить себя к мысли о предстоящей разлуке? А что, если дети слишком привяжутся к Дику? Не будут ли они страдать после его отъезда? Впрочем, малыши стойко перенесли смерть отца, так что разлуку с чужим человеком уж как-нибудь переживут. А скорее всего, ее страхи на этот счет вообще напрасны: это только она одна такая сумасшедшая... Выдавив из себя улыбку, Долли посмотрела Дику прямо в глаза и решительно сказала:
– Я согласна. Давай заключим договор.
И сейчас же словно камень упал с души Долли. Ей вдруг стало безумно весело. Они медленно пошли вдоль берега, громко разговаривая и смеясь. Долли была почти счастлива: ведь сейчас главное, что он опять рядом, что он нежно и бережно обнимает ее за талию; а что там будет дальше-Неважно, все это пока так далеко!
– Смотри! – крикнул Дик, указывая в сторону океана. – Ты видишь?
Долли приложила ладонь к глазам и посмотрела вдаль, на покрытый белыми барашками простор.
– Судно?
– Нет, ближе! Всего в двух ярдах от нас.
Блестящую поверхность океана разрезал острый стальной плавник. Долли испуганно вскрикнула. Еще два плавника мелькнули среди волн.
– Акулы! Я никогда их здесь не видела!
– Смотри внимательней.
Блестящее тело прочертило в воздухе изящную арку, за ним показались еще два. Казалось, все три существа улыбаются влюбленным.
– Да это дельфины – носачи! – воскликнула Долли.
– Увидеть дельфинов – хорошая примета. Грядут лучшие времена!
Дик ласково сжал ее плечо. Как зачарованные наблюдали они за игрой дельфинов. Те весело кувыркались над волнами, поблескивая гладкими, словно металлическими, телами. Вдруг Дик присел на корточки и сделал несколько снимков резвящихся носачей.
– Зайди в море и повернись ко мне лицом, – попросил он Долли.
– Зачем? – спросила она насмешливо. – Ты что, вспомнил Афродиту, выходящую из морской пены?
Но все-таки послушно вошла в воду и остановилась улыбаясь на фоне пенящихся волн.
Дик смотрел на нее взглядом художника, восхищенного красотой творения природы и удовлетворенного собственной работой.
– Это будет мое собственное произведение: «Американская Венера». Не хуже, чем у Огюста Ренуара!
Как, однако, приятно, когда тебя сравнивают с богиней совершенства и красоты! – подумала Долли.
Гуляя по берегу, они набрели на место, сплошь усеянное ракушками. Дик нагнулся и поднял одну из них.
– Смотри! Отличный экземпляр! – Он протянул ее спутнице. – Почти пять дюймов в диаметре. Сохрани это для меня. Ладно?
Что ж, действительно прекрасная раковина, подумала Долли. Из нее может получиться неплохой талисман. Она будет смотреть на нее и вспоминать о любимом человеке – потом, когда-то, нескоро...
– Спасибо, милый, – тихо ответила Долли, – я буду хранить ее как сокровище.
– Да нет, ты не поняла: это не подарок! Я просто прошу тебя подержать эту раковину пока у себя.
– Не знала, что ты тоже собираешь ракушки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55