— Впрочем, то, чем мы с тобой предпочитали заниматься, лучше было делать не при людях.
Он хотел было поспорить, но тут же передумал. А ведь она права! Больше всего ему хотелось быть с ней, а не с ее друзьями. Хотелось разговаривать с любимой, прикасаться к ее телу, заниматься с ней любовью. Жить в том мире, где только он и она. И в какой-то степени им удалось создать этот мир. Конечно, у каждого из них была своя жизнь — семья, друзья, его работа, ее учеба, — в которой они жили отдельно друг от друга. Но существовала и другая, в которой хватало места только для двоих.
Впрочем, разглагольствовать на этот предмет Гард не стал — просто сменил тему разговора.
— Алан сказал, что сегодня, когда закончит работать, поедет к дедушке и бабушке.
Мать кивнула.
— После того как ты его туда отвезешь, я хотел бы с тобой поговорить.
— О чем? — поинтересовалась она, но Гард лишь молча покачал головой.
Битком набитое кафе не располагало к подобным беседам, да и Алан сидел слишком близко, вполне мог что-нибудь услышать.
Мэйбл не стала настаивать. Может, кто-то скажет, что у нее напрочь отсутствует чувство собственного достоинства, но она готова пойти на все, лишь бы пробыть с приятным ей человеком подольше.
— А почему бы тебе самому не привезти его обратно? — предложила она. — Потом мы бы отправили его к бабушке с дедушкой, а сами спокойно поговорили бы.
Гард неохотно кивнул, и женщина поняла — он не в восторге от ее предложения. И вовсе не потому, что ему не хотелось отвозить Алана домой или беседовать с ней, нет. Его смущала перспектива поездки к Роллинсам. Что ж, его понять можно. Многие испытывали страх перед мистером Питером, а уж этот, больше чем кто бы то ни было, имел основания держаться от высокомерного богача подальше. Тринадцать лет назад он чуть не помешал осуществлению планов глав двух семейств поженить своих детей. А недавно арестовал единственного внука ее бывшего свекра.
Но самое главное, он может разрушить надежду Питера на то, что Мэйбл когда-нибудь снова вернется к его сыну. Когда-то она пожертвовала ради него дружбой и любовью.
Но теперь этого не произойдет. Она станет бороться за право любить и быть любимой.
И этому способствовала ее встреча с Гардом.
Мэйбл сидела дома и ждала, пока наставник привезет сына после смены домой, как они договаривались. Услышав шум мотора у входной двери, она вышла, прихватив с собой сумку, в которую положила кое-какие вещи сына. Сев в машину, принялась объяснять Гарду, как проехать к дому Роллинсов, не обращая внимания на его протестующий взгляд. Он ведь сегодня сам упрекнул ее в том, что она не представила его никому из своих знакомых. Настала пора это исправить.
Всю дорогу Алан без умолку рассказывал о том, чем они сегодня занимались. Впрочем, мать и без него догадалась — что-то красили. И руки, и лицо, и одежда мальчишки были испещрены пятнами. Время от времени он обрывал свое повествование, чтобы дать указания водителю — здесь направо, потом налево, — пока наконец они не выехали на неширокую частную дорогу, которая привела прямо к подъезду дома, построенного в южноамериканском стиле. Его с полным правом можно было назвать особняком. Даже на Мэйбл, выросшую на одном из соседних участков, вычурная красота этого здания когда-то производила ошеломляющее впечатление. Потом все приелось.
Она первой вышла из машины, за ней Алан, который тут же устремился к дому.
— Ну что, зайдешь познакомиться с дедушкой и бабушкой Алана:
Он лишь ухмыльнулся.
Когда Мэйбл подошла к входной двери, та распахнулась, гостеприимно пропуская ее в дом — Алиса их уже дожидалась. Она крепко обняла внука, несмотря на то, что он был вымазан с головы до ног, потом вежливо улыбнулась бывшей невестке.
— Алан, дедушка сейчас как раз разговаривает с папой по телефону. Беги скорее в кабинет!
Мальчуган чмокнул мать в щеку и скрылся в глубине просторного холла.
— Как Реджи? — повернулась к свекрови Мэйбл.
— Сегодня очень хорошо. — Алиса посмотрела в окно, потом перевела взгляд на гостью. — А как ты, дорогая?
— Отлично.
Не в силах больше сдерживаться, свекровь легким движением головы указала на «фордик».
— Это…
— Да, это Брустер.
— Ну, теперь я понимаю, чем он тебя прельстил. Красавец мужчина!
Мэйбл тоже взглянула в окно. Даже с большого расстояния было видно хмурое лицо Гарда. Может, следовало самой привезти сына, а он бы пока подождал дома, размышляла женщина. Но если он и вправду считает, что она стыдилась показывать его своим знакомым, то сейчас, стоя перед шикарным особняком Роллинсов, наверняка почувствует еще большую неуверенность в себе.
— Да, — повернулась она к Алисе. — Он красивый.
— Ты с ним снова встречаешься?
— Пытаюсь, — усмехнулась она. — Но пока не очень-то получается. Я за многое должна просить у него прощения.
Алиса печально вздохнула.
— Мы тоже, дорогая. Питер надавил на твоего отца, твой отец на тебя… — Я часто думаю, как сложилась бы ваша жизнь, предоставь мы вам возможность поступать по-своему. Ты бы, наверное, вышла замуж за своего Гарда, и вы были бы счастливы и подарили бы твоим родителям не одного внука. А Реджи… Может быть, если бы ему не выпала такая тяжелая доля — достойно нести фамилию Роллинсов, — он не был бы настолько уязвим. Жил бы своей жизнью, как хотел, с кем хотел и где хотел… Может, и не стремился бы тогда искать спасения от действительности в наркотиках.
И прежде чем Мэйбл смогла найти подходящий ответ, Алиса снова спряталась за вежливую улыбку.
— Сколько тебе лет, Мэйбл?
— Скоро тридцать два.
— Уже не девочка. Должна понимать, что настоящая любовь приходит к человеку лишь однажды, и иметь мужество сказать отцу, что не нуждаешься в его советах, в кого влюбляться, за кого выходить замуж и с кем быть счастливой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77