Еще как! И затащила. И до встречи с Мэйбл его не очень-то тянуло к этой роскошной брюнетке. А в последнее время тяга эта вообще исчезла, окончательно и бесповоротно. То же самое происходило у него со всеми женщинами.
Кроме одной…
Мысли о ней не оставляют ни на минуту.
Так что же ему делать?
Бросить своих воспитанников? Нет, это не выход из положения. Во-первых, это предательство по отношению к ребятам, а во-вторых, все равно ничего не даст. Он ведь не забудет, что Мэйбл живет в Стампе, в одном с ним городе, в маленьком белом домике по Вестсайд-роуд, что она по-прежнему хороша собой и желанна.
Не обращать на нее внимания? Стараться держаться подальше? Тоже не выйдет… Ведь при одном воспоминании о ней он становится словно помешанный. И хочет ее. жаждет безумно, и в то же время ненавидит… Остается один выход, о котором даже подумать страшно, — восстановить былые отношения. Предположим… Но что будет, если он вновь поддастся ее очарованию, влюбится в нее, а она его бросит? Ведь он же не выдержит, погибнет! Если восемнадцатилетняя девчонка исхитрилась нанести ему такой удар, что он едва справился, можно себе представить, на какие подвиги способна тридцатилетняя женщина!
А впрочем, будь что будет! Хочешь начать все сначала — смело вперед и не останавливайся! А всякие сомнения и страхи пусть останутся далеко позади.
— Джи-Пойнт ноль пять! Вас вызывает военная полиция, — послышался голос диспетчера, но лейтенант даже не пошевелился. Мысль о возможной перспективе начать с Мэйбл все сначала настолько потрясла его, что он сидел, словно пришибленный.
— Джи-Пойнт ноль пять! Вас вызывает военная полиция. Прием, — талдычил свое диспетчер.
Бизон отреагировал первым — сначала поскуливал, потом громко залаял. Кисло улыбнувшись собаке, Гард взял микрофон в руки.
— Джи-Пойнт ноль пять слушает. Нахожусь на стоянке в центре города. Жду дальнейших распоряжений.
— Джи-Пойнт ноль пять, следуйте в район Райсроуда. Нужно проверить дом номер 901. Войдите через заднюю дверь.
— Вас понял, — ответил Гард и отключил микрофон. Потом завел двигатель и выехал со стоянки.
Опять предстоит обшарить помещение какой-то конторы, где, вполне вероятно, засели бандюги. Они с Бизоном откроют дверь и очутятся в кромешной тьме…
На протяжении десяти лет он считал, что подобного кошмара только и жди. В ту ночь, когда поймал Алана с дружками, испытывал то же чувство — равнодушие к судьбе. Но теперь — нет. Все изменилось, словно по мановению волшебной палочки. И страх исчез. А совершила это чудо одна милая, очаровательная и в то же время вероломная женщина — Мэйбл.
Мэйбл сидела в качалке и лениво покачивалась, прислушиваясь к шуму вечерней улицы. С одной стороны доносились приятные звуки музыки — соседский мальчишка включил стереосистему. Слава Богу, латиноамериканские мелодии, она их обожает. С другой — лай собаки. Та тявкала на все — будь то кузнечик, листок, а то и просто порыв ветра. Издалека раздавались ребячьи крики — мальчишки играли в футбол. Время от времени слышались голоса Алана и его дружка Роберта. Похоже, игра была в самом разгаре.
Мэйбл подождала, пока качалка остановится, и, поставив ногу на перила, с наслаждением вдохнула свежий чистый воздух. Подул легкий ветерок, и она поежилась. Сказочный сезон не за горами. Здесь, во Флориде, она больше всего любила именно это время года, когда жара спадала; стояли солнечные, теплые деньки, а ночью было приятно спать с открытыми окнами под неугомонный стрекот цикад. В Мемфисе она скучала по этим месяцам. Конечно, и там точно так же за осенью наступала зима, дни становились короче и холоднее, деревья сбрасывали листву. Но в том городе, простирающемся на многие мили, не было такого соленого морского аромата, как здесь, в Стампе.
Надо будет свозить Алана в какой-нибудь Национальный парк на севере, когда деревья, покрытые желтой и багряной листвой, являют взору изумительную картину. Сын никогда не видел настоящего леса. Отправились бы в субботу рано поутру, а вернулись…
Нет, пока ничего не выйдет, ведь все субботы и воскресенья он работает. Можно, конечно, попросить Гарда дать Алану пару свободных дней — он наверняка пошел бы на это, но как-то язык не поворачивался. Ведь пока ее сынок будет наслаждаться прелестями природы, остальным ребятам придется вкалывать.
Ладно, на будущий год поедем.
Она откинула голову на спинку качалки и закрыла глаза. Неплохая выдалась неделя, особенно по сравнению с прошлыми выходными. Правда, пришлось выслушать немало колкостей от матери, зато отец перестал названивать и поучать каждый день. Питер, хоть и неохотно, тоже оставил ее в покое. На работе все шло нормально, напарница поправилась, начальство не беспокоило, с сослуживцами тоже стычек не было.
Словом, тишь да гладь, да Божья благодать. А завтра наступит долгожданная суббота…
Послышался шум мотора, хлопнула дверца, прервав на секунду плавный ход мыслей, но Мэйбл глаз не открыла. К ней с сыном редко приезжали гости. И ее родителям, и Роллинсам этот дом не пришелся по душе. Им хотелось, чтобы она поселилась где-нибудь поблизости, то есть выбрала что-то попрестижнее, больше, по их мнению, подобающее дочери и внуку из респектабельной семьи. Но Мэйбл настояла на своем. Ее эта скромная обитель вполне устраивала. И от работы недалеко, и школа, в которую ходит Алан, считалась неплохой, но самое главное — квартплата оказалась по карману, так что не пришлось брать деньги у родителей. В результате в гости к ней заходили только мама и Дороти. Отец со свекром и порога ее дома не переступили.
— Привет! — послышался чей-то голос.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77