Фэрфакс принадлежал, очевидно, к тем людям, которые обладают способностью моментально краснеть, если они смущены или разгневаны. Вот и сейчас его щеки стали пунцовыми.
– Я не верю своим ушам, – произнес он. Это гнев, холодно отметил про себя Броди.
– Вы хотите сказать, что ожидали большего? Должен сказать, что сумму можно повысить еще, но ненамного. Скажем, сто двадцать тысяч? Подумайте, предложение более чем щедрое…
– Ах ты, мерзавец! – Фэрфакс сделал шаг вперед и замахнулся. Это было так неожиданно, что Броди, хотя и видел все, среагировать не успел. Он просто смотрел, как кулак Фэрфакса, словно в замедленной съемке, приближается к его лицу.
Затем он почувствовал удар в подбородок, от которого не смог устоять и больно ударился спиной об пол. С минуту Броди лежал неподвижно, пытаясь подобрать название тому, что происходит.
Вероятно, это можно назвать отказом? Тогда, может быть, сказать ему, как они с Эмми буквально час назад, забыв обо всем, занимались любовью под дождем?
Нет, о Господи, нет! Он не может так с ней поступить. Даже сейчас… Он закрыл глаза.
– Том! Том, дорогой! – Эмми бросилась к нему, упала на колени, нежно приподняла его голову. От нее пахло духами «Шанель», дожде вой водой и любовью, и все, что Броди хотелось сейчас сделать, – это обнять ее, прижать к себе и сказать, как сильно ее любит. Потому что не в силах ее ненавидеть. Что бы она ни сделала. – Принеси воды. Кит, скорее. – Он почувствовал, как ее губы прижимаются к его лбу. – Том, дорогой мой Том, пожалуйста, очнись. – Она взяла принесенный Китом стакан воды и брызнула Броди в лицо. – Я не выхожу замуж за Кита. Я никогда и не собиралась за него…
Броди открыл глаза.
– Никогда?
Она смущенно посмотрела на него.
– Так ты не был без сознания?
– Я просто ненадолго дал отдых глазам. Так что ты сказала насчет Кита? – Но тут внезапно на него снизошло прозрение. – Нет, можешь не говорить. Это из-за денег, так ведь? Ты просто хотела, чтобы Кит получил деньги и смог продлить аренду своей студии? – Броди попытался сесть. – Но почему тогда для тебя было так важно поговорить с ним первой?
– Потому что он об этом ничего не знал. Если бы Холлингворт не обращался со мной как с трехлетней девочкой и позволил мне распоряжаться не только карманными деньгами – но я ведь для него просто глупая, взбалмошная девчонка, которой нельзя доверять, – этого не произошло бы…
– Значит, ты припомнила, что случилось с Оливером Ховардом, и решила повторить. Раз своими деньгами ты распоряжаться не могла, то решила взять их у отца? – Он расхохотался. – Бетти была права.
– Бетти?
– Она сказала мне, что все окажется не таким, каким выглядит на первый взгляд.
– О!
– Эмми! Неужели это правда? – воскликнул Кит. – Ты притворялась? Не могу поверить, что ты могла выкинуть такую ужасную штуку!
– А что тут ужасного? – спросила Эмми. – Если бы мой отец не начал следить за мной с тех пор, как увидел ту нашу фотографию на аукционе, мне ничего подобного и в голову бы не пришло.
– Так вот почему ты попросила меня написать твой портрет?
Эмми широко улыбнулась.
– А как иначе я смогла бы проводить все дни у тебя в мастерской?
– А зачем тебе понадобилось спать у меня на диване под предлогом, что ты слишком много выпила за ужином?
– Прости, – сказала она.
– Ладно уж, прощаю.
– Спасибо. Но моему отцу при всем его богатстве никогда и в голову не приходило поддерживать искусство…
Броди рассмеялся.
– Так, значит, здесь все было продумано и рассчитано. И все напрасно.
– Нет, – возразила Эмми. – Совсем не напрасно. Кит все равно может взять эти деньги. Ты ведь ничего не расскажешь, правда, дорогой? Пожалуйста, Том. Мой отец хочет, чтобы ты уговорил Кита отступиться от меня. И он будет очень доволен…
– Но мне не нужны деньги, Эмми, – вмешался Кит. – У меня теперь есть этот дом и кое-какая недвижимость на побережье. Я как раз собирался туда, когда ты пришла. У меня назначена встреча с адвокатом по поводу продажи виллы.
– Продажи чего?
– Виллы. Одной из трех, которые оставил мне отец. На самом деле, если бы не буря, вы меня здесь уже не застали бы. – Он взглянул на часы. – Послушайте, почему бы вам не остаться тут? Я вернусь завтра. – Он посмотрел на Эмми и Броди. – Нет, не завтра, – поспешно поправился он. – В выходные. Я заеду в деревню, Броди, и поговорю насчет какой-нибудь машины. Ключи оставите под цветочным горшком, когда будете уезжать.
Броди только поднял руку в знак того, что все слышал. Его губы были слишком заняты Эмми.
* * *
– Броди! – Встревоженный шепот Эмми вывел его из блаженного сна, и он приоткрыл глаза, улыбаясь ее розовому заспанному личику. Ее кудри растрепались и падали на лицо, а в золотисто-зеленых глазах светилась любовь.
– Доброе утро, любовь моя, – нежно сказал он. Потом, внезапно проснувшись, быстро притянул ее к себе и поцеловал. Сначала она протестовала, пытаясь что-то сказать сквозь поцелуй, но Броди, смеясь, перевернул ее на спину. – Нет, нет. Когда будишь мужчину, моя дорогая, за это надо платить, – сказал он. – Итак, как ты собираешься?..
– Броди…
– Мне казалось, что этой ночью мы договорились называть меня Том, – напомнил он, целуя ее плечо. – Теперь, когда мы познакомились поближе.
– Том…
– Так-то лучше. А теперь о компенсации… Может быть, поцелуй? Здесь? – Он захватил губами кожу на ее шее. – Или здесь? Или здесь? – Он принялся покрывать поцелуями ее плечи, грудь, живот, и Эмми захихикала, потому что ночная щетина на его подбородке царапала ее нежную кожу.
Потом она вдруг замерла и насторожилась.
– Том! – сказала она с беспокойством, которое заставило Броди прервать ласки и поднять голову.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41