– Надеюсь, вы меня извините, Джилли, – сказал он, когда она появилась на улице возле лимузина с большим черным фирменным пакетом в руках. – У меня есть еще кое-какие дела, а водитель знает, куда вас отвезти.
– И куда же?
– В салон красоты. Лицо, массаж, все, что захотите, я договорился.
Она не стала спорить по поводу салона красоты. Макс почувствовал, что все происходящее по-настоящему забавляет его. Он остановил проходившее мимо такси и добавил:
– Я попросил Гарриет, чтобы она помогла вам разобраться с одеждой Шарлотты. Возьмите себе все, что захотите. Остальное я в понедельник отошлю в благотворительный магазин.
– Да, но.:.
– Будьте готовы к половине девятого. Я уже заказал столик на девять. – Потом он вдруг наклонился и поцеловал ее в щеку:
– Да, я уже говорил вам, что вы выглядите сногсшибательно?
Он не стал дожидаться ответа, а она продолжала стоять, прижимая руку к щеке, пока Макс не сел в такси и не скрылся за поворотом улицы.
Глава 8
Едва Джилли появилась в своей квартирке, зазвонил телефон. Как оказалось, это звонила мама, которой не терпелось поделиться с дочерью своими впечатлениями о телешоу.
– Что это за друг такой, который не дал тебе выиграть! – возмущалась она. – Он все это нарочно подстроил!
– Все было по-честному, мама, – терпеливо уговаривала ее Джилли. Ей уже надоело извиняться за Ричи и постоянно оправдывать его в глазах посторонних. Впрочем, если бы она выиграла, Макс не заехал бы за ней на своем роскошном лимузине и не пожалел бы ее. И не поцеловал бы… И не было бы этой парикмахерской и этого восхитительного салона красоты, где ей сделали массаж, маску и долго колдовали над лицом, шеей, руками и откуда она только что возвратилась…
Не успела девушка положить трубку, как позвонила Гарриет:
– Джилли, я жду вас. Мы договорились разобрать платья Шарлотты!
Джилли чувствовала себя немного неловко, отбирая для себя платья покойной жены Макса, но, к счастью, Гарриет поддержала ее:
– Ох, я так рада, что он решился на это! Наконец-то он избавится от этих вещей! Джилли, взгляните, вот это платье, мне кажется, очень вам пойдет.
Она подала ей платье из мягкой шерсти, и Джилли взяла его, качая головой:
– Не знаю, Гарриет, я не уверена, что поступаю правильно… Наверное, ему будет неприятно видеть меня одетой в платья его жены.
– Да полно вам, Джилли. Во-первых, вы совсем на нее не похожи, а во-вторых, она никогда не надевала свои вещи больше двух раз. – Гарриет пожала плечами. – Некоторые женщины стараются таким способом отвлечься от печальных мыслей, но разнообразие нарядов не может заменить любовь. Уверены, что вам не нужны эти меха?
Так, значит, Гарриет знала об отношениях между Максом и Шарлоттой?
– Да, конечно! Гарриет вздохнула:
– Очень жаль. Они стоят целое состояние, но, по-моему, благотворительный магазин тоже от них откажется. Попробую передать их Армии спасения.
– Какая она была, Гарриет? Я хочу сказать, миссис Флеминг.
– Шарлотта? Золотая девушка. У нее было все – красота, богатство, родословная, восходящая к Вильгельму Завоевателю.
– Но она не была счастлива. – Видя, что Гарриет смотрит на нее с некоторым удивлением, Джилли добавила:
– Макс рассказал мне, что произошло.
– Правда? Рассказал вам, какая она была восхитительная и что именно он виноват в ее смерти? – Она покачала головой. – Она вышла за него из-за денег, и потом все, что ей оставалось, так это тратить эти деньги. Что вы собираетесь надеть сегодня?
Джилли потерянно оглядела гору одежды и вздохнула:
– Понятия не имею. Не так просто выбрать из такого количества!
– Примерьте это черное платье, – посоветовала Гарриет.
– Не знаю, я никогда не носила черное.
– А вы попробуйте. Теперь у вас более светлые волосы, и черное будет вам очень к лицу. Здесь где-то есть и черное вельветовое пальто, почти такое же, как то, которое вы надевали вчера вечером.
– Откуда вы знаете, что я его брала? – изумилась Джилли.
Гарриет лукаво усмехнулась:
– А вы разве еще не видели свою фотографию в «Лондон ньюс»? Газета на кухне.
«Макс Флеминг и Джилли Прескотт в клубе „Спенглз“ прошлым вечером». Аманда Гарланд рассматривала фотографию своего брата. На снимке он был под руку с девушкой, которую она сама еще несколько дней назад с сомнениями отослала к нему на работу, полагая, что та слишком юная, слишком неуклюжая и слишком бесцветная, чтобы иметь право называться Девушкой «Гарланд». Выходит, она ошиблась, и этой Джилли Прескотт удалось привлечь к себе внимание брата, чего не смогли добиться самые красивые девушки в Лондоне.
Аманда швырнула газету на журнальный столик и постаралась придать своему голосу как можно более естественные интонации:
– Ну, я не знаю, что тебе сказать, Макс.
– Тебе и не надо ничего говорить, Мэнди. Я просто хотел все рассказать тебе сам до того, как ты увидишь газеты и сделаешь неверные выводы. А поскольку кто-то должен позвонить маме и…
– Я все поняла. Он пожал плечами.
– Нет, скажи, – продолжала настаивать она, – за этим романтичным фото ничего не стоит? Это и впрямь только для того, чтобы вызвать приступ ревности у Ричи Блейка?
– Ты же сама говорила, что мне следует больше бывать на людях.
– Да, говорила, но я нисколько не сомневалась, что ты не станешь меня слушать!
– Ну вот видишь, я послушал.
– Да… – Аманда осторожно погладила рукав его пиджака:
– Дорогой, обещай мне, что будешь осторожен.
– Осторожен? Аманда, да что у тебя на уме?
– Послушай, Макс, я знаю, она превосходная стенофафистка, но я не советую тебе так далеко заходить в роли благородного рыцаря.
Изящное платье из черного шифона сидело на Джилли так, словно было сшито для нее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33