Все еще держа трубку возле уха, свободной рукой она вытерла слезы и услышала заботливый голос Дэна:
– Пожалуйста, мамочка, не плачь. Ну прости, прости меня. – И он тоже заплакал.
Затем, когда ярость улеглась и ей захотелось обнять сына, уверенная мужская рука отняла трубку, протянув Николь носовой платок.
– Дэн, это Алекс. Я хотел бы поговорить с твоим отцом.
Переполненная эмоциями, Николь слышала только часть разговора Алекса с Питом. Положив трубку, Алекс нежно обнял жену, поглаживая ее по спине.
Когда Николь окончательно успокоилась и могла говорить разборчиво, она пробормотала:
– Это не входит в мои привычки. Я не плакала уже несколько лет.
Он повернул ее лицо и убрал волосы со лба. И Николь вспомнила, как он посмотрел на нее, когда она сообщила ему о том, что Дэн в безопасности. В глазах Алекса она увидела тогда не просто облегчение, а нечто значительно большее. Теперь она могла поклясться, что это был тот же взгляд, каким ее отец смотрел на мать, когда Николь была еще совсем маленькой.
Алекс, ты меня любишь? Этот вопрос застыл у нее на устах. Боясь произнести его вслух, она спросила:
– Что теперь будет? Может, нам следует забрать его?
– Отец Дэна привезет его к нам. Только не сегодня вечером. Он хочет, чтобы Дэн провел день с ним. Думаю, это хорошая идея – пусть пообщаются. Им нужно поговорить, Николь. Да, Пит мерзавец, и он поступил подло. Но это не изменит того факта, что он отец Дэна.
– Всего лишь биологический отец. И я не хочу, чтобы Дэн был ослеплен имиджем поп-звезды. Он еще недостаточно взрослый для того, чтобы отличить наносной блеск от подлинности. А если бы Пит не был звездой, стал ли бы Дэн искать его?
– Думаю, да. Почему же тогда люди тратят время и деньги, ухаживая за своими родственниками?
Почему стремятся посещать места, где похоронены их предки? Почему дети заботятся о своих родителях? Все это является частью поиска родительской любви и заботы, в которой они нуждаются. А ты сейчас, кстати, нуждаешься в чашке чаю.
– А еще мне не помешало бы умыться, – сказала Николь. – Мы ведь можем воспользоваться ванной, если уж остановились здесь?
– Конечно.
Когда она вернулась, немного освежившись, чай уже стоял на маленьком столике.
– Я позвонил в школу и сообщил им, что все в порядке, – произнес Алекс.
– Ах, милый, как это хорошо! Я и забыла про школу. Кто с тобой говорил?
– Секретарь директора. Я не вдавался в подробности, только сказал, что Дэн в безопасности и что он вернется через несколько дней.
– Спасибо тебе. Спасибо за все. Если бы тебя не было со мной прошлым вечером, я бы уже давно сошла с ума!
Он сделал глоток чаю.
– Ты не из таких, Николь, ты отлично справляешься со всем сама. Но могу представить себе, что творится в глубине твоей души. Все матери отходчивы. Но мне бы хотелось основательно переговорить с Дэном. Он заставил тебя страдать и должен понять это.
– Думаю, он все понял. Дэн плакал, когда трубку взял ты, ведь так? Не будь с ним строг. Ты ведь сам сказал, что найти отца – вполне естественное желание.
– Да, но для этого не нужно было подвергать тебя испытаниям. Хотя не мне его судить, – добавил Алекс, нахмурившись.
Озадаченная его тоном, Николь спросила:
– Что ты имеешь в виду?
Алекс осушил чашку и поставил ее на стол.
Слегка наклонившись вперед, он выпрямил руки и посмотрел на свои длинные пальцы.
– Я не был до конца честен с тобой, Николь. Я кое-что скрываю от тебя. Может быть, сейчас не самый подходящий момент, чтобы сбросить тяжкую ношу с плеч, но с каждым днем мне становится все сложнее жить с этим.
Ее сердце замерло. А что, если он собирается сказать, что их брак был ошибкой? Только не сейчас… не вдобавок к уже пережитому шоку.
– В чем дело? Расскажи же мне. – Она сжала руку в кулак, стараясь скрыть дрожь в теле.
Алекс выпрямился и повернулся к ней лицом.
– Когда я проводил с тобой собеседование, вот тут, в этой комнате, я почувствовал, что влюбился в тебя… но тогда передо мной возникла какая-то стена. Может быть, это связано с Нуалой, моей первой женой. Я не хотел снова подвергать себя этому и сопротивлялся так долго, как это только было возможно. Теперь я не могу больше держать это в себе. Я хочу сказать тебе все, что чувствую.
Николь не знала, к чему готовиться, и не могла проговорить ни слова, а только слушала.
– Я наговорил много глупых вещей, которые тогда казались мне вполне разумными. Думал, что если скажу правду, то это будет не правильно, ведь неразделенная любовь может стать обременительной. Неприятное чувство, когда от тебя ждут чего-то, а ты не можешь этого дать.
– О, Алекс! – воскликнула Николь. – Я тоже люблю тебя. Я с трудом держала это в себе, не решаясь признаться.
Она протянула ему руки, и Алекс взял их в свои крепкие ладони. В его глазах был все тот же ласковый блеск, только теперь выражение лица приобрело необычайную искренность.
– Иногда мне казалось, что ты испытываешь ко мне только легкую привязанность.
– Нет, что ты! Я так желала твоей любви, что, казалось, внутри меня готово было все взорваться.
– Нечто похожее испытываю к тебе и я. Но это только часть любви… всеобъемлющей, безграничной любви. Теперь нас ничто не остановит, любимая.
Алекс произнес последнее слово с особым чувством, потому что слишком долго не говорил подобного.
Он подошел к ней ближе и нежно погладил ее щеку.
– Пойдем в постель. У нас был напряженный вечер, и нам нужно как следует выспаться.
Николь проснулась и услышала тихие шаги в ванной. Она лениво потянулась и увидела стоявшего в дверях Алекса с полотенцем на бедрах.
– Я приготовил тебе ванну. Они должны прибыть около шести.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40