– Значит, он хотел остаться здесь, – как бы подытожил Майк, – вместо того, чтобы переехать в Бостон?
– Вместо того, чтобы жениться на мне.
– Не понимаю…
– Мы были слишком молоды, сынок, чтобы жениться, но мы уже ждали твоего появления.
– Так он знал обо мне? – воскликнул Майк.
Хотел ли он услышать ответ? Что Зик знал о том, что станет отцом, и все равно оставил их? Сара никогда не говорила ему об этом, но теперь она не могла лгать.
– То, что я была беременна, – да. Но он не знал о тебе, дорогой. Он не знал, что у него будет Майкл Талбот.
– Все равно!
– Если бы он узнал тебя, все было бы по-другому. – Сара попыталась смягчить причиненную сыну боль.
Но она не сомневалась, что любой ребенок, каким бы замечательным он ни был, не мог заставить Зика остаться.
– Жизнь была бы лучше, если бы он был с нами, – сказал Майк. – Мы были бы счастливы, живя все вместе.
– К сожалению, этого не произошло, – горько усмехнулась Сара. – У твоего отца были другие планы.
– Это ты хотела покинуть остров!
– Он не остался бы со мной в любом случае, Майк. Он не был готов к женитьбе.
– И мы не можем ни о чем спросить его, потому что он умер. Я видел его могилу…
Плечи сына были такими жесткими, а голос таким резким! Он повис на моторе, как будто хотел разрушить его. Боль пронзила ее спину, заставив вздрогнуть.
– Сожалею, дорогой, – тихо сказала Сара.
Ведь она никогда не водила Майка туда, где был похоронен Зик.
– Во дворе церкви… Ты ходила к нему?
– Да. – Она старалась, чтобы ее голос звучал ровно.
– Ты тоже будешь там похоронена?
– Конечно. – Она видела, как расстроен Майк.
– Мам, – хрипло сказал он, роняя из рук гаечный ключ, – почему ты заболела?
Сара встала и обошла вокруг старой разбитой лодки, зная, что Майк плачет, стараясь это скрыть.
– Майк, – прошептала она, обнимая его.
– Тебе сейчас лучше? – спросил он сквозь слезы, уткнувшись ей в плечо. – Дед сказал, что ты все еще больна.
– Конечно, лучше! Посмотри на меня!
– Это ничего не значит. Ты всегда выглядишь прекрасно.
Сара не ответила. Он не видел ее после операции – изнурительной процедуры, которая подорвала ей спину, изуродовала голову. Он не был с ней рядом во время облучения и химиотерапии. Майк уехал сразу после того, как ей поставили диагноз, диагноз, который заставил ее лететь в Париж и обратно, который обрекал ее на смерть в течение десяти недель. Конечно, она знала, что он переживает за нее, но до этого момента не осознавала, насколько сильно. Ему было шестнадцать, и если бы Сара умерла, он остался бы круглой сиротой.
– Посмотри на меня, сын!
Он заморгал, пытаясь избежать ее взгляда. На его щеках смешались следы от слез и масла, а в глазах было то болезненное выражение, которое она помнила со времен его детства, и которое выражало самую глубокую печаль.
– Видишь, я теперь платиновая блондинка, – улыбнулась Сара.
– Ты что, шутишь? – взорвался он.
– Нет, Майк! Я только… – «Только пытаюсь не думать о своей смерти», – не решилась закончить она.
– Ты совсем меня не знаешь! И никогда не знала! Ты думаешь, что, принося мне индейку, заменяешь мне отца, а шутя о своей прическе, заставишь меня забыть о том, что у тебя рак?!
Сара растерялась:
– Я не…
– Говори, что хочешь, но ты… Ты… – Он не мог совладать с собой.
– Я хочу лишь прояснить все до конца, – сказала, наконец, она. – Я хочу, чтобы наши отношения наладились, чтобы ты вернулся домой, закончил школу и устроил свое будущее. Если бы ты знал, как сильно…
– Я останусь здесь, мам, – перебил ее Майк.
Может, она совершает ту же ошибку, что и тогда с его отцом? Мечтая о его будущем, планируя то, что нравится ей, а не ему? Сара не хотела в это поверить. Да, у Майка такая же сильная воля, как и у его отца, но ответственность за него несет она. Он ее сын, и ему только семнадцать.
– Пожалуйста, прошу тебя, обдумай все как следует, – сказала она, стараясь унять боль.
Ей хотелось кричать и выть, схватить его за плечи, вразумить его, но она собрала всю свою волю, чтобы голос не выдал ее и звучал спокойно.
– Я остаюсь, – повторил он.
Глава 14
Джордж Талбот наблюдал, как Уилл Берк сметает снег со своего самолета тем же самым способом, как некоторые парни чистят свои автомобили с кузовом, и знал, что смотрит на мужчину, который пришелся ему по сердцу. Настоящий мужчина, делает все как должно. Не извиняется и идет напрямик.
Уилл любил свою машину. Он смел снег от носа до хвоста самолета, расчистил его лопатой вокруг крыльев, развязал чехлы и откатил самолет назад так, чтобы Джордж мог подготовить взлетную полосу. Затем Уилл проверил двигатель и винты, тщательно исследовал днище самолета.
– У тебя хороший самолет, – похвалил Джордж.
– Спасибо, сэр.
– Полеты – твое хобби?
– Это моя работа. Я владею маленькой авиакомпанией в Форт-Кромвеле. Главным образом корпоративные заказы. В долину около Уилсонии переезжают многие большие компании.
Джордж кивнул, зажег трубку и закурил. Его ревматизм обострялся при холодной погоде, и ничто, за исключением хорошей трубки, не могло успокоить боль в суставах.
– Счастливчик, тебе платят за то, чем тебе нравится заниматься. Было время, когда и я проводил много времени в воздухе.
– Над Европой?
– Да. У меня было сорок два боевых вылета. Кельн, Дрезден, Нормандия.
– Сорок два – это много.
Джордж никогда ни с кем не говорил о войне. Роуз была единственной. Она могла слушать его часами, в любое время, когда ему хотелось что-то вспомнить. Расчищая самолет с молодым офицером военно-морских сил, Джордж вдруг почувствовал, что с удовольствием расскажет ему обо всем.
– Нам нужно было скинуть много бомб.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82