Он – потерянная душа, сам не знает, чего ему надо. Я хочу, чтобы ты помогла Зебу наставить его на путь истинный.– Попытаюсь, – вздохнула Румер. – Ну а ты? Ты же учитель… и его дедушка.– Я всегда помню о Майкле, – отец нарочно увиливал от прямого ответа на ее вопрос. – Он пробудет здесь совсем недолго – лишь до начала осени. Потом они с отцом опять устремятся на запад.– А Зеб говорил о том, как ему тут, у нас? – пересилив себя, спросила Румер.– Да. Кажется, он рад возвращению в родные края и счастлив новой встрече с тобой.Румер нахмурила брови. Ее отец так пристально смотрел на нее, словно мог прочесть ее мысли.– Какой вздор! – вспыхнула она. – Пусть говорит, что ему вздумается. Я не верю ни единому его слову. Он хотел о чем-то «поболтать» со мной, но я думаю, в этом нет смысла. Что еще он тебе наплел?– Ну, он кое-что предложил мне. То, о чем я позабыл.– Должно быть, на тебя произвело впечатление это кое-что от нашего мудреца Зеба.– Поначалу я сказал ему, чтоб он не лез не в свое дело. Но потом оказалось, что он прав. Чертовски прав.– Насчет чего? – Румер поглядела на отца и увидела, что он улыбается ей. Его морщинистое лицо излучало ту доброту и любовь, которые могли идти только от самого сердца. Улыбка старика дрогнула, но затем стала шире.– Насчет тебя, – ответил он.– Вы с Зебом обсуждали меня? – Румер едва не поперхнулась куском.– Да, Румер. И помимо всего прочего, еще и то, что я был не до конца честен с тобой.Что-то в глазах отца – возможно, новое сияние в их глубине – или в том, как он отдраивал свою лодку, – усерднее, чем в прошлые годы, – на одну крохотную секунду заставило сердце Румер замереть. Ее отец был готов рассказать ей то, чего она не желала от него слышать.– Что стряслось, пап? Ты приболел? В смысле, помимо артрита? – Уже от этих слов у нее заныло горло.– Нет, Румер. Я в порядке. В полном порядке. – Румер облегченно вздохнула и успокоилась.– Но что же тогда?– Я должен уехать. Причем далеко.– Как это? – Она снова нахмурилась. Что он имел в виду? И вообще, куда он мог уехать? В Канаду, на съемки к Элизабет? Или отправиться в тур по Скалистым горам, Большому каньону или Новому Орлеану с группой учителей-пенсионеров? Она давно заметила аккуратную стопку приглашений от «Элдерхостел» на его столе. – И куда же это?– В Галифакс, туда, где прошло мое детство. А оттуда в Ирландию, на свою родину.– Но почему ты мне сразу не сказал? Неужели только потому, что ты боялся, будто я напрошусь с тобой, а тебе так хочется побыть одному? Знаешь, я не против. И я понимаю твое желание… ведь это в чем-то похоже на паломничество.– В некотором роде да.– Чтобы вернуться к своим корням? Посетить памятные места?Ее отец кивнул. Как же она любила его! Он всегда был для нее самым мудрым и добрым. После смерти ее матери они остались вдвоем, и долгие месяцы и годы он медленно возвращался к нормальной жизни у нее на глазах. Она была очень рада тому, что он решился на такой поступок.– Пап, но с чего ты взял, что я расстроюсь, а? Почему… – она смолкла. – Это из-за Зеба? Ты уезжаешь, потому что он здесь, а ты не хочешь его видеть?– Нет. Я уже давно задумал это путешествие. Еще до того, как мы узнали о приезде Зеба.– Но почему ты мне не сказал? Я ведь счастлива за тебя, пап.– Потому что я поплыву, Румер.Она не поняла. Она слышала какие-то звуки, вылетавшие из его рта, но они никак не складывались в осмысленное предложение. Может быть, он имел в виду океанский круиз? И вдруг до нее дошло.Он говорил о своей лодке. Глянув на устье растворявшейся в проливе реки, она увидела на горизонте несколько парусов.И тут же ее воображение во всех красках нарисовало его лодку за гаражом у подножия холма. «Кларисса» гордо покоилась на стапелях – великолепный шлюп из давних времен искрился в лучах полуденного солнца. Его белый корпус блестел, а палуба сияла. Этим утром Румер видела стайку воробьев, с громким чириканьем скакавших на сложенной мачте. Парусник отличался тем классическим изяществом, которое с любовью восстанавливал ее отец в течение последних лет, даже несмотря на то что с каждым днем артрит все больше сковывал его движения. – Один? – спросила она.– Да, Румер.– Отсюда до Новой Шотландии? – ахнула она. – А потом в Ирландию… Пап, но это же северная Атлантика! Там ужасные шторма, а волны просто огромные…– Моя лодка выдержит, – сказал он. – Ведь это «Херресхофф».– Но твой артрит, – возразила она. – Он же причиняет тебе столько боли, пап. Как ты с ним справишься? Как ты сможешь отреагировать в чрезвычайной ситуации?– Возможно, это мой последний шанс, – ответил он. – Я все как следует обдумал, дорогая. Я не хочу умереть, прежде чем не переплыву Атлантический океан.– Но зачем делать это в одиночку? – она крепко сжала его руки. – Арендуй лодку побольше, с капитаном. Пожалуйста, пап.– «Кларисса» справится, милая. Лодки класса «Нью-Йорк 30» уже бывали в подобных переделках.– Но хотя бы возьми с собой еще кого-нибудь.– Это моя мечта; и я поплыву один, – с улыбкой ответил ей отец. Он крепко сжал ее ладонь, а потом нежно убрал свою жилистую руку, словно мысленно уже отправился в путь.– Твоя мечта… – прошептала она.– Если я уеду, чтобы исполнить мою, то, может быть, ты останешься и обретешь свою мечту… – тихо сказал старик.– Я живу своей мечтой, – ответила она, – здесь, в нашем доме, с тобой, со своей работой…– Этого мало, – Сикстус покачал головой. – Ты заботишься о старом отце, жертвуя собой ради меня… Я этого не хочу. Румер, надобно, чтобы и ты что-нибудь взяла от жизни, что-нибудь чудесное – и только для себя.– У меня все есть, пап, – Румер сквозь слез глядела на мерцание летнего зноя поверх камыша и лазурных волн.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133