Мама рассказывала что она, тетя Мэделин и ее лучшая подруга – как же ее звали? – были самыми счастливыми, когда бегали босиком по соленой морской воде. Ее мама говорила, что где бы они ни были, куда бы их ни бросила жизнь, их всегда объединяли синие летние небеса, высокие волны и неожиданные шторма, и горячий песок побережья под их босыми ногами.
Горячий песок побережья…
Нелл очень даже ощущала сейчас этот песок, он обжигал ее непривыкшие ступни.
– Ой-ой! – вскрикнула она, подпрыгивая.
Девочка лет девяти – ее ровесница – взглянула на нее снизу:
– Вставай сюда, – сказала она, подвинувшись на своем полотенце, чтобы Нелл могла встать на него.
– Спасибо, – сказала Нелл, шагнув на краешек полотенца.
– Ты здесь живешь? – спросила девочка.
– Мы снимаем коттедж, – ответила Нелл. – мы с отцом.
– Здорово, – сказала девочка. – А как тебя зовут?
– Нелл Килверт. А тебя?
– Пегги Мак-Кейб. Я здесь живу. Круглый год.
– О! – воскликнула Нелл. Ей казалось забавным стоять на углу полотенца незнакомой рыжеволосой девочки и странным, что она живет на побережье круглый год. Потом, когда она вдруг осознала, что к ее услугам человек, знающий Хаббард-Пойнт, ее глаза расширились. – Ты знаешь здесь какие-нибудь голубые дома?
Пегги выглядела озадаченной.
– Ну, хоть этот? – сказала Нелл, показывая пальцем.
Нелл вгляделась вдаль. По краю берега росла высокая трава, благодаря которой песок не размывался волнами. Большой дом голубого цвета угнездился на низкой дюне. Нелл сразу подумала, что это пляжный клуб, но отец сказал ей, что он принадлежит одному богатому семейству. Отец говорил также, что он возведен на сваях, чтобы возвышаться над волнами в момент высшей точки прилива, и что, когда они с мамой были молодыми, они бегали за этот дом целоваться. Не это ли дом маминой подруги, спросила Нелл, немного смущаясь.
– Нет, мы не знали, чей он, – ответил отец.
– Нет, не этот, есть ведь другие голубые дома? – спросила Нелл Пегги.
– О, – произнесла Пегги, состроив забавную гримаску. – Ведьмин дом. Там живет ведьма.
– Ведьма?
Пегги кивнула и передвинулась немного на своем полосатом полотенце, приглашая Нелл присесть. Она обвела жестом весь полукруг белого песка и искрящегося залива и показала на дом, стоявший на мысу, скрытый кружевной тенью дубов и сосен.
Нелл пристально вглядывалась, прикрывая рукой глаза от солнца.
– Но этот дом кажется мне белым, – сказала она.
– Это сейчас, – ответила Пегги. – Но раньше он был голубым. Когда я была совсем маленькой. Тогда моя сестра Энни пела о нем такую песенку:
Сердце камня, синий дом, Как придешь ко мне во двор, Сделаю я колдуньей тебя…
Нелл уставилась на дом. Она была настроена скептически: лучшая подруга ее матери не могла быть ведьмой. С другой стороны, Нелл уже проверила все другие коттеджи в Хаббард-Пойнт. Вместе с отцом они проехали на велосипедах вверх и вниз по всем городским улицам. И потом она вернулась уже одна к двум голубым коттеджам и спросила у живших там людей, не помнят ли они ее маму, Эмму Килверт. Но ни в том, ни в другом не знали Эмму Килверт.
– Почему ты называешь ее ведьмой? – спросила она.
– Потому что ее никто даже ни разу не видел, – сказала Пегги. – Она живет всю зиму в Нью-Йорке, а возвращаясь весной сюда, выходит в свой двор только ночью, когда совсем темно. Она разговаривает с совами. Она пишет детские книжки о разных птицах. Как сумасшедшие в фильмах. Люди, которые не знают, какая она странная, приходили увидеть ее, но она даже не ответила из-за двери! И каждое утро, перед восходом солнца, она ходит вдоль линии прибоя, смотрит на куликов и ищет свое бриллиантовое кольцо.
– Она потеряла бриллиантовое кольцо? – спросила Нелл.
– Да. Она разведенная. Она вышла замуж очень давно, У нее нет детей, хотя она и пишет детские книжки. Она собирает обручальные кольца и носит их на всех пальцах. Но, когда она купалась в шторм, она потеряла самое большое и хочет его найти. Оно стоит кучу денег. Она может наложить проклятие на человека, который перекрестится! И на детей, если они лезут в ее двор. Они читают ее книжки, а она их выгоняет. Все можно узнать по особому знаку, который у нее на лестнице…
Нелл нахмурилась, крепко обхватив колени и сжавшись. Ей не нравилось описание этой женщины. Может быть, и не стоит встречаться с ней?.. Но потом она подумала о своем отце и его новой подруге, Франческе, вспомнила мягкую голубизну маминых глаз с нежными лучиками в каждом углу и о словах, которые она проговорила, рассказывая о своей лучшей подруге:
Пляжные девочки сейчас, пляжные девочки завтра, пляжные девочки до скончания веков… – и Нелл почувствовала тоску в душе.
При воспоминании об этой присказке стало еще хуже, тоска увеличилась, и это сделало горе Нелл от потери матери таким сильным, что она подумала, что оно может раздавить ее прямо здесь, на берегу. И она уставилась на дом на вершине холма, обхватив колени еще крепче.
Может ли лучшая подруга матери быть писательницей, да еще и ведьмой? Ничто не казалось невозможным. В самом деле, по сравнению с другими вещами, происходившими в жизни Нелл, это было не слишком устрашающим или ужасным. Она поблагодарила Пегги за информацию, а сама решила найти какой-нибудь способ добраться до Дома-на-холме, бывшего-раньше-голубым.
Что до теннисных кортов Хаббард-Пойнта, то здесь не теряли времени с тех пор, как Джек Килверт был ребенком. В его воспоминаниях это было растрескавшееся щебеночно-асфальтовое покрытие, а береговые марши доходили до песчаной автомобильной стоянки, которую во время шторма заливало водой. Теперь же корты были покрыты зеленью, аккуратно разлинованы, прикатаны и содержались в исправности, и народ записывался в клубы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108