Он объяснял мне на примерах из ирландской литературы, что страстность души способна к разрушению не меньше, чем к созиданию. Он говорил, что завидует этому моему качеству, но тем больше и тревожится за меня… – Она остановилась, спокойно вглядываясь в пламя, будто рассматривала своего, хорошо известного ей личного демона. – Мне кажется, что Ричард тоже сгорал изнутри и был разрушителем…
– Возможно, – перебила ее Мэдди. – Но не он, а я отняла жизнь у Эммы.
– Не обвиняй себя, – сказала Стиви, подняв на нее глаза.
– Но ведь именно я это сделала. Я вдолбила машину в дерево.
– Расскажи мне, Мэдди, – сказала Стиви. – Если можешь.
Мэделин кивнула. Сеансы с доктором Мэллори промелькнули в ее памяти, пока все волны шока и ужаса, пронизывавшие ее тело, не покинули ее. Она сделала глубокий вдох.
– Эмма убеждала меня, что должна осуществить очень важную работу, – заговорила Мэделин. – Что у них с Ричардом миссия слишком серьезна, чтобы ею пренебрегать. Она сказала, что Джек вполне может позаботиться о Нелл. А когда Нелл будет достаточно взрослой, она ее поймет. Это было, когда мы выехали на эту узкую, ухабистую, неровную дорогу, петлявшую мимо домов с жестяными крышами и стенами из просмоленного картона… с разбитыми автомобилями и старыми холодильниками, стоявшими во дворах…
– Мимо дома, где Ричард вырос в нищете, – пробормотала Стиви.
Мэделин снова кивнула:
– И я ехала вдоль всего этого, чувствуя, что рядом сюрреалистический мир, и не понимала, как может Эмма не видеть этого? И я сказала ей: «Ты влюблена в человека, чье ужасное детство маячит перед ним болезненным призраком каждый день». Я хотела, чтобы и она это увидела, хотела услышать, что она намерена сказать Нелл, напомнить ей, что воспитание дочери важнее всего в мире.
– Она не могла ничего увидеть, – сказала Стиви. – Она была поглощена своей страстью.
– Да, это так и было. И я говорила ей, что, бросив Нелл, она убьет часть ее души. Ту часть души, которая надеется, и любит, и верит… Я говорила ей, что они с Ричардом собираются делать что-то великое, что может спасти мир, но готовы разрушить жизнь чистой, доверчивой девочки.
У Стиви увлажнились глаза и у Мэделин тоже, и на несколько секунд Мэделин почувствовала страдания Нелл, ощутила пропасть, разделившую родных людей, вспомнила, как все это началось, когда Эмма влюбилась, и крепко зажмурила глаза, удерживаясь от рыданий.
– Эмма страшно разозлилась. Она сказала, что они с Ричардом беспрестанно молятся за Нелл, молятся каждый день… и она совсем не навсегда покидает свою дочь – они расстанутся только на время… что Нелл ее поймет. Что Нелл сможет навещать ее – она оформит разделение опекунства, она была уверена, что Джек не будет чинить ей препятствий.
– Может, она не знала Джека так уж хорошо.
– Наверное. Я повернулась к ней и сказала, что, по-моему, он создаст ей больше препятствий, чем она может себе вообразить. И я пригрозила ей, что буду на его стороне при разводе и дам показания против нее. Я назвала ее безответственной эгоисткой, предающей Нелл. И что по справедливости она заслуживает того, чтобы потерять дочь.
– Потерять Нелл, – прошептала Стиви горячо, глядя на темную воду.
– Она словно сошла с ума. Мне кажется, она предполагала, что за время уик-энда она все объяснит мне и я, как верная подруга, приму ее сторону. Она приняла спокойствие, с которым я ее выслушивала и расспрашивала, за готовность поддержать ее планы, а может быть, и за одобрение. Она думала найти во мне союзницу.
– Ты же просто пыталась понять ее, – сказала Стиви.
– Да. Но тут она заявила, что собирается сказать все Джеку и Нелл этой ночью. И уехать на следующий день. Это было слишком, и я сказала, что буду помогать своему Джеку оформить единоличное опекунство и добиться, чтобы она не получила ни пенни финансового содержания. Удивительно, но именно это вывело ее из себя. Она закричала, что ей причитается содержание после стольких лет брака, и она нуждается в деньгах, чтобы осуществить те великие цели, которые стоят перед ней и Ричардом.
– Это абсурдно.
– Конечно. Я так рассердилась, что стала жать на газ. Мы неслись с большой скоростью… Она орала, что я всего лишь тетка Нелл, что я не имею права вмешиваться… она все делает ради Нелл… Но я знала, что в действительности она вышла из себя при мысли, что не будет получать алименты. Она закричала: «Как ты смеешь становиться между мной и Нелл? Нелл моя дочь!» – и вдруг ударила меня по лицу так сильно…
– О, Мэдди, – сказала Стиви, хватая ее за руку.
– Это было так внезапно – у меня искры из глаз посыпались. – Мэделин закрыла глаза, будто опять ощущая резкую боль от удара Эммы по скуле и глазам. – Следующее, что я помню, опять страшный удар – мы врезались в дерево, и машина перевернулась. Я потеряла сознание. Моя рука…
Стиви сжала ее руку. Мэделин почувствовала жжение в плече, как будто его кромсали раскаленным железом. Она задрожала, но успокоилась под сочувственным взглядом Стиви.
– Потом сознание вернулось ко мне. Моя рука висела, как мне показалось, на какой-то нитке. Из нее хлестала кровь, порвалась артерия. Эмма лежала там же, рядом со мной. Ее глаза были открыты… она пыталась говорить, у нее в горле клокотала кровь. – Голос Мэделин переходил в крик, когда она вспоминала это. – Я хотела помочь ей, спасти ее.
– В этом не было твоей вины, Мэдди.
– Она смотрела прямо на меня – она так сильно хотела жить! Я видела ужас в ее глазах. Она сумела выговорить: «Скажи ему, что мне жаль…» – Мэделин зарыдала.
– Кому, кому сказать?
– Я не поняла! – горестно воскликнула Мэделин. Хотела ли она передать Джеку, что она сожалеет о том, что хотела уйти от него?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108