Спокойной ночи.
— Спокойной ночи, — пробормотала Роуз, и ее веки, задрожав, опять закрылись.
Лили и Лайам спустились вниз. Лунный свет блестел на воде перед домом. Бессчетное количество раз Лили наблюдала за восходом луны из этой комнаты через широкое, без занавесей окно, выходившее на море. Здесь все казалось таким открытым по сравнению с замкнутым пространством окруженного со всех сторон соснами домика на мысе Кейп-Хок в Новой Шотландии. Там она пряталась в арктическом лесу, где ее часовыми были соколы и COBЫ.
Лайам оказался одним из первых людей, которых она встретила, когда приехала в этот отдаленный незнакомый городок, изменив свою внешность, обрезав длинные черные волосы и покрасив их в светло-каштановый цвет, надев старые очки в роговой оправе, которые дала ей бабушка. Она стала ее другом и спасителем, несмотря на то что сначала изо всех сил противилась этому. Она должна была так поступать, чтобы защитить себя и своего еще неродившегося ребенка.
Первые недели, проведенные Лили в Новой Шотландии, походили на мрачную сказку, в которой, как и положено, была избушка в глубине северных лесов и награда за какие-либо известия о ней, обещанная Эдвардом в объявлениях, которые он разместил в газетах. Был в этой сказке и спаситель — угрюмый, но добрый Лайам. Именно он принимал роды и тогда же поклялся всегда защищать мать и дитя. Потрудиться на этом поприще ему пришлось немало: Роуз родилась с пороком сердца и только в начале этого лета ей сделали заключительную операцию.
«Ребенок с больным сердцем, мать с разбитым сердцем» , — думала Лили, глядя на луну над заливом. Она обняла Лайама, и он прижал ее к себе. До них доносились крики чаек с гнездовий на скалистых островках в полумиле от берега. Эти звуки отзывались эхом в сердце Лили, и она вспоминала о ежегодном Ирландском фестивале. Он вот-вот должен был начаться в Кейп-Хок, и ирландская музыка была таким же ярким воспоминанием, как и крики чаек.
Она взглянула на Лайама. Он был высоким, худощавым, а в его голубых глазах читались тени его собственных печалей. Когда он был еще ребенком, акула убила его брата и искалечила его самого — он лишился одной руки, за что получил прозвище Капитан Крюк, став одновременно и посмешищем, и трагической фигурой в своем родном городке. Но Лайам не смирился с таким положением — он буквально пробил себе путь, окончив университет и аспирантуру, в итоге став известным океанографом и ихтиологом. Теперь он изучал больших белых акул — тот самый вид, представитель которого растерзал его брата и искалечил его собственное тело.
Лили до конца так и не понимала, что же свело их вместе. Но с другой стороны, это мало ее беспокоило. Они встретили друг друга в том далеком северном городке. Убежав так далеко от дома, она нашла подобие семьи. Энн, Мариса, Марлена… Ее подруги и члены клуба рукодельниц были ей как сестры. И Лайам. Он присутствовал при рождении Роуз и с тех пор всегда был рядом. Эти девять лет в Кейп-Хок дали Лили больше, чем она могла себе представить и на что могла надеяться.
Болезнь ее бабушки привела ее назад, в Хаббардз-Пойнт. Патрик Мерфи, детектив, ведущий дело об исчезновении Лили, в конце концов нашел ее в Кейп-Хок. В тот момент, когда она услышала о болезни Мэйв, все остальное перестало иметь значение. Лили знала, что ей надо делать.
Она вернулась домой.
— Я действительно дома, — сказала она, прижимаясь к Лайаму.
— Готова к завтрашнему дню? — спросил он.
— Я должна быть готовой, — ответила она. — Я нужна бабуле.
— Знаю, — сказал он.
Его голос прозвучал тихо и уверенно. Он слегка коснулся ее волос, и она вспыхнула, как молоденькая девушка. Они стали любовниками совсем недавно. Трудно поверить, но они впервые поцеловались всего несколько недель назад. Их свела любовь к Роуз, а теперь они были по-настоящему вместе.
— Я хочу, чтобы Роуз никогда о нем не узнала, — сказала Лили. Ей даже не нужно было уточнять, о ком она говорит.
— Давай я ее увезу, — сказал Лайам. — Спрячу ее. Только ты будешь знать, где мы.
Сердце Лили будто подпрыгнуло, как камешек, скачущий по воде. А если он на самом деле сможет? Если она сможет навсегда спрятать Роуз от Эдварда?
— Там, в Канаде, я чувствовала себя такой сильной. Ее безопасность была полностью в моей власти. А теперь, когда мы вернулись в Штаты… Вдруг он начнет ее преследовать, решив, что через нее сможет добраться до меня? А через меня — до нее!
Они стояли, прижавшись друг к другу, глядя на серебристую лунную дорожку на воде.
— Думаю, ты должна съездить к бабушке, — сказал Лайам. — Но ты должна разрешить мне увести Роуз в какое-нибудь безопасное место.
— Можно попросить помощи у Патрика, — ответила Лили.
— Можно… Но у меня есть старый друг в Университете Род-Айленда. В аспирантуре по океанографии. У него свой дом недалеко от Скарборо-Бич, в заливе Нарраган-сетт. Он разрешит нам пожить у него. И это совсем недалеко отсюда.
— Роуз еще никогда не разлучалась со мной, — сказала Лили, чувствуя, как заныло сердце. — Только когда лежала в больнице.
— Но ты делаешь это именно для нее, — произнес Лайам, — чтобы держать ее подальше от Эдварда, пока сама не будешь знать, чего от него ожидать.
— Она с удовольствием отправится с тобой, — пробормотала Лили. Роуз очень любила Лайама. На свой девятый день рождения, который они отпраздновали около месяца назад, она загадала две вещи: увидеть Нэнни — легендарного белого кита Кейп-Хок и иметь настоящего отца, такого, как Лайам. — А как все объяснить Роуз ? Сколько ей можно рассказать?
— Думаю столько, сколько она, на твой взгляд, сможет понять.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99