– Он жаловался?
– Да. – Джеки засмеялась.
– О чем вы разговариваете, пока ты готовишь?
– Это касается только нас двоих, – сказала Джеки с хитрой улыбкой. Она облокотилась на дверцу. – У Джуди скоро будет малыш? – спросила она.
– Да.
– А кто принимает роды?
– Лошади сами могут о себе позаботиться. Иногда они нуждаются в моей помощи, иногда им нужен ветеринар. Надеюсь, что она родит после первого числа.
– Почему? – спросила Джеки. – Не придется платить налоги?
Тэд хмыкнул.
– Если они рождаются до первого января, то к следующему январскому аукциону считаются двухлетками, а не годовалыми.
– Как же вы с отцом справляетесь с таким количеством дел?
– По вечерам к нам приходят двое старшеклассников из местной школы. Они чистят стойла и ухаживают за лошадьми. Если любишь работу, она не кажется тяжелой.
Джеки кивнула.
– Пожалуй. – Она повернулась, чтобы выйти из стойла, но зацепилась каблуком за выемку неровного деревянного пола и споткнулась. В ту же минуту Тэд обхватил ее талию, чтобы помочь удержаться. На этот раз, когда они оба выпрямились, он не отвел рук. Вместо этого он медленно спустил руки с ее талии на бедра. Но Джеки поспешила остановить его. Выжав слабую улыбку, она сказала:
– Я думаю, мне надо убраться на кухне… Я оставлю для тебя имбирный пирог.
Тэд кивнул.
– Завтра увидимся?
– Завтра, – тихо произнесла Джеки. У нее стучало в висках, когда она выходила из конюшни, но она не замедлила шага, пока не дошла до дома.
Она помедлила перед дверью. Пар, вылетавший у нее изо рта, выдавал ее учащенное дыхание… Она все еще чувствовала тепло прикосновения его рук на бедрах.
– Если на него так действуют имбирный пирог и кофе, то моим фирменным кремовым тортом его лучше не угощать, – пробормотала она себе под нос.
Потопав ногами, чтобы стряхнуть с ботинок налипший снег, Тэд открыл заднюю дверь дома. Он работал в конюшне весь день, отдохнув только во время обеда, когда Морис принес ему перекусить. Но сейчас он прекратил все свои дела в преддверии Рождества – традиция, которая соблюдалась после ухода Лиз.
Войдя внутрь, он глубоко вздохнул. Новый восхитительный запах одурманивал его каждый раз, когда он возвращался в дом. Он не переставал удивляться, наблюдая за поразительными метаморфозами, происходящими у него в доме. Комната за комнатой дом превращался в маленький дворец, украшенный волшебными декорациями, прозрачными гирляндами, мерцающими огнями и свечами. Между тем посыльный из супермаркета приносил на крыльцо пакет за пакетом. А Морис целыми днями возил Джеки по городу, останавливаясь возле каждого магазина, на котором была рождественская вывеска.
Он нашел Джеки на ее обычном месте перед плитой, колдующей над дымящейся кастрюлей с водой.
– Что ты готовишь на этот раз? – спросил он, подходя к раковине, чтобы помыть руки. Не глядя, он снял полотенце с крючка и заметил, что оно вышито рождественскими елочками. Он осторожно повесил его обратно и вытер свои мокрые ладони о шершавую ткань джинсов.
– Это удивительно, – оживленно заметила Джеки. – Посмотри, я нашла формочку для пудинга в вашем буфете. Ей, наверное, уже сто лет. Коллекционеры платят огромные деньги за такие вещи. Я даже боюсь попробовать воспользоваться ею.
– Кое-какая посуда в этом доме хранится еще со времен моих прабабушек, – сказал Тэд. – Ты еще не видела чердака! А что особенного в этой формочке?
– Я думаю, это английская формочка, сделанная специально для пудинга из чернослива. Именно этим я и собираюсь сейчас заняться, приготовлю его к рождественскому столу.
– Хм, – задумчиво произнес Тэд. – Я люблю пудинг. А где ты собираешься достать чернослив?
Джеки посмотрела на него так, как будто только что увидела, что он стоит здесь. Иногда она так погружалась в рождественские приготовления, что полностью утрачивала контакт с реальностью.
– В так называемом пудинге из чернослива нет никакого чернослива. Это традиционный рождественский десерт, сделанный из изюма, инжира, нутряного сала и хлеба.
Тэд сморщил нос:
– Нутряного сала?
– Да, оно должно плавиться в течение шести часов, а потом ты оборачиваешь его в пропитанную бренди тряпочку, и так оно лежит до Рождества, а потом ты опять подогреваешь его и обильно поливаешь соусом.
Разве не нутряным салом кормит Морис своих цыплят? Но пока все, что Джеки предлагала, было очень вкусно…
Джеки улыбнулась ему.
– Я уверена, тебе понравится. Я уже сто лет не делала пудинг из чернослива. Когда я была маленькая, мама на Рождество всегда его готовила.
Он кивнул. Затем открыл крышку большой кастрюли, стоявшей на столе, чтобы посмотреть, каким новым лакомством собиралась сегодня угощать их Джеки.
– Так ты точно останешься на Рождество? – спросил он деланно равнодушным голосом.
Джеки пожала плечами.
– Согласно контракту, я должна остаться, если, конечно, это не противоречит твоим желаниям, так что решать тебе.
– Нет, нет, – сказал Тэд, – пусть все будет так, как сказано в твоем контракте. – Повисла неловкая пауза. – Ты готова к нашей ночной прогулке? – спросил он. – Оденься потеплее, ночью становится холодно.
– А куда мы собираемся?
– Разве Бенедикт не сказал тебе? Я повезу вас кататься на санях, как только он вернется из школы, я уже запряг Ромашку. Сегодня полнолуние, так что будет светло.
– Как здорово! – воскликнула Джеки. Ее щеки порозовели от восторга, глаза заблестели. В момент воодушевления она становилась так хороша, что Тэда даже кинуло в жар от такой красоты. Хотя на ней и не было наряда феи. Она была одета почти так же, как вчера в сарае, в простую одежду, а ее волнистые волосы были небрежно сколоты в узел… Тэд почувствовал волнение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47