Я один! Даже ты подала документы - за компанию с подругой! Она конкурс не прошла, а ты поступила... Дети - "молодой и глупый", профессия - "молодой и глупый", спpоси о любви - ответ тот же. В молодости действительно глупости много, а тpезвого pасчета - мало. Вот поэтому то в сей пеpиод жизни и происходят главные поступки и нетpивиальные достижения. А что делать людям в зрелости, умудpенным кое-каким жизненным опытом? Так что глупость - наше главное оpужие! Понятно тепеpь? Так что спи и не волнуйся. Медведь уже далеко от нас.
- Да я знаю, что далеко. Жалко его - с пулей в спине он может и не выжить, а вот намается перед смертью... - сказала Марина.
- Выживет, медведи - они живучие.
Медведь плыл на запах. Дым костра и забивающая нос бензиновая вонь пробуждали страх, и зверь неоднократно подумывал - не повернуть ли обратно? Но едва лапы касались прибрежной земли, как просыпалась жгучая боль в загривке, убаюканная ледяной водой. И вновь ярость заставляла выгребать на глубину - плыть дальше по течению.
Пятна оранжевых палаток на фоне сумеречного черно-зеленого леса медведь заметил издалека и, несмотря на боль, вылез на берег. Далеко лесом и кустами обошел лагерь геологов, зашел с наветренной стороны и тихонько начал подкрадываться к чужакам. За деревьями их не было видно, однако нос и уши прекрасно информировали о направлении и расстоянии: не только непривычные звуки, но даже едва заметный шорох отлично был слышен в утихшем ночном лесу. Сам же медведь пробирался совершенно бесшумно - ни одна ветка не треснула, ни один листок не шелохнулся.
На привале нервное напряжение за день дало о себе знать необычайной сухостью во рту и Дмитрий выдул три поллитровых кружки чая, а сейчас, лежа в палатке он проклинал этот чай - вылезать из теплого спального мешка, одеваться по полной программе, а иначе ж комары сожрут, да потом при свече опять вылавливать и давить всю дрянь, что налетит внутрь - стоит лишь чуть приоткрыть молнию палатки... Вон их сколько зудит за тонкой тканью - тыщи, мильоны... Или все же потерпеть до утра? Нет, не спалось. Когда лежать стало уже невмоготу, Дмитрий на босу ногу натянул болотные сапоги, накинул телогрейку и быстро выскочил наружу, мгновенно застегнув за собой "дверь". Бросился к реке - на берегу комарья меньше, и не снижая темпа принялся делать свое дело, приплясывая и сбивая второй рукой с голых ног уже успевший присосаться десяток другой летающих вампиров. Облегчив душу, опрометью кинулся было назад... И замер, едва сделав пару шагов. В сумерках белой ночи отчетливо был виден медведь, стоявший между ним и палаткой.
Первым животным желанием было кинуться обратно к реке, но тут разум взял верх и пришло понимание, что это не спасет, что все-равно медведь опередит. Краем глаза Дима заметил топор, брошенный у реки, где он сам этим топором совсем недавно рубил плавник для костра.
Медленно, чтоб не спровоцировать зверя, рабочий попятился к топору. Каким-то шестым чувством он ощутил сзади береговой уступ. Не споткнулся, не упал - также медленно допятился до топора.
Зверь тоже медленно надвигался, внимательно следя за каждым движением человека. Все тело было собрано, готовое на мгновенный прыжок в любую сторону - на врага или на побег - в кусты, даже боль в загривке отступила, отошла и более не беспокоила. Медведь ясно ощущал волны страха, идущие от человека и потому понял - этот, по крайней мере - этот и сейчас, бить издалека, как в первый раз, не сможет, и некоторая уверенность разлилась по его телу: медведь ощутил, что роли охотника и дичи поменялись местами.
Внезапно рабочий резко нагнулся и поднял топор, этого движения оказалось достаточным, чтобы нарушить стоявшее до сих пор молчаливое и неподвижное притивостояние. Медведь одним прыжком преодолел разделявшее их расстояние и поднялся на задние лапы, пытаясь обхватить человека, но тот успел увернуться, лишь клок ваты из распоротой одним движением телогрейки остался на когтях зверя.
Дмитрий, сбитый мощным ударом с ног, вскочил сразу же и, громко крича, отскочил по берегу к кустам.
- Медве-е-едь! Медве-е-е-еедь! Петрович! Вставай, давай ружье! Медве-е-еедь! А-аааа!
Медведь опять одним махом перепрыгнул к кустам и на сей раз не стал полностью вставить на задние лапы, а лишь слегка приподнявшись на трех, махнул свободной передней по голове оравшего. Волосы, вместе с кожей сползли на лицо. Крик захлебнулся и человек завалился в кусты, по прежнему сжимая в руке бесполезный уже топор. Почуяв свежую кровь, медведь перекусил горло у еще живого тела, хлебнул наскоро из хлынувшего горячего соленого фонтана и полез наверх, к палаткам. Оттуда раздавалась подозрительная возня и медведь своим звериным чутье почуял новую опасность.
Второго человека, выскочившего из палатки, с какой-то длинной палкой в руках он заметил раньше и среагировал быстрее, тут же отпрыгнув в кусты. А человек, это был Евгений Петрович, выскочив с ружьем заметался на свободном пятачке. Сумерки северной ночи: реку, и все что на ней - видно прекрасно, но что творится в кустах или за густыми деревьями - и ясным днем то не очень разглядишь. К тому же после сна, он еще не совсем поверил, что у лагеря, пусть с почти прогоревшим, но все же огнем - мог появиться зверь. И если б не Марина, да еще этот крик Дмитрия...
Ну и где этот зверь? Шутки чтоль шутить вздумали? Да комары с гнусом тут же налетели по полной программе...
Евгений Петрович решил заглянуть в палатку рабочего.
"Если он сидит на месте и зубы скалит, как я тут с комарами... Убью подлеца" - подумал он.
- Эй, недоумок, - Евгений Петрович нагнулся ко входу в палатку рабочего, - ты понимаешь, что так шутить нельзя?
1 2 3 4