Это несколько ее оживило.
— Мне следует извиниться за то, что я наговорила вчера.
— Я не обиделась, — поспешила успокоить ее Джил.
— Ты меня напугала.
— Почему?
— Я боялась за тебя. Вряд ли я смогу спокойно стоять в сторонке и смотреть, как ты губишь свою жизнь.
— Я совершенно серьезно намерена выйти за Ральфа. — Джил и сама не знала, ради кого она это говорит — ради Шелли или ради себя самой. Сомнения вернулись, но она старалась их не замечать.
— Не спорю, ты намерена это сделать… сейчас, — продолжала Шелли. — Но, могу поклясться, когда подойдет срок, ты спохватишься. И Марк со мной согласен.
— Марк этого не сказал, когда мы с ним говорили.
Вчера, во время их бурного спора с Шелли, Марк был для Джил бесстрастным голосом рассудка. Он утешил и успокоил ее, и она всегда будет ему за это благодарна.
— Он сказал только, — объяснила Шелли между двумя зевками, — что уверен в твоем выборе. В том, что он будет правильным. И это так. После того, как он утихомирил меня, я тоже в это поверила.
— Я приняла решение. И менять его не буду.
— Ты передумаешь.
— Возможно. Не знаю. Сейчас я знаю одно: я согласилась выйти за Ральфа… — Как Джил ни старалась держать себя в руках, голос у нее осекся от сдавленного всхлипывания.
Шелли медленно открыла глаза, взгляд прояснился.
— Что случилось? — Она пристально посмотрела на Джил, которая замерла, стараясь не выдать себя ни звуком, ни жестом. — Скажи мне, — настойчиво произнесла Шелли, видя, как Джил вся сжалась. — Ты же знаешь, что не отвертишься, — не мытьем, так катаньем я вытащу из тебя все.
Джил вздохнула. Какой смысл скрывать правду?
— Вчера поздно вечером у меня был Джордан.
— Ты же, по-моему, говорила, что он на Гавайях?
— Он и был там, но вернулся.
— Так что ему понадобилось у тебя? — Вопрос прозвучал резко и настойчиво.
— Он сказал, что у него возникло чувство, будто произошло несчастье… и он прилетел домой.
— Но ведь действительно произошло несчастье! — вскричала Шелли. — Ты помолвлена не с тем, с кем надо.
Не с тем. Не тот. Неожиданно Джил ощутила, что не может больше сопротивляться. Она почти не спала ночью и теперь не сумела сдержать слезы. Они переполнили глаза и покатились по горячим щекам.
— Помолвлена я с тем, с кем надо, — пробормотала Джил, когда наконец овладела собой. — Несчастье в том, что я полюбила не того, кого надо.
— Но если ты любишь Джордана, — сказала Шелли, — а я не сомневаюсь, что ты его любишь, почему, ради всего святого, тебе пришло в голову выходить за Ральфа?
Так трудно все объяснить, так трудно облечь в слова! Не стоит и пытаться. Мотнув головой, Джил встала, чуть не опрокинув стул. Ей не терпелось уйти.
— Джил! — Шелли тоже встала.
— Мне пора.
— Джил, что случилось? Господи, я никогда еще не видела тебя такой. Скажи мне.
Но Джил, опять покачав головой, чуть не бегом направилась в комнату.
— Я привезла обратно подвенечное платье. Поблагодари от меня тетю Милли, но я не могу… его надеть.
— Ты возвращаешь подвенечное платье? — В голосе Шелли звучали слезы, казалось, еще миг и она разрыдается. — О Джил, лучше бы ты не привозила его.
Джил не стала задерживаться для споров и, выбежав из парадных дверей, кинулась к маши не. Она сама не знала, куда направляется, пока не очутилась перед домом, где жил Ральф. Джил не собиралась к нему и не понимала толком, что ее сюда привело. Несколько минут она оставалась в машине, собираясь с мыслями, подбадривая себя.
Успокоившись, вытерев глаза и высморкав нос, Джил подошла к дверям и позвонила.
Ральф открыл дверь. При виде Джил лицо его просияло.
— Доброе утро! Вот ранняя пташка. Еще немного, и я ушел бы на работу. Джил принужденно улыбнулась.
— У тебя есть свободная минутка?
— Конечно. Входи. — Видимо, вспомнив, что они теперь жених и невеста, Ральф растерянно помялся и, наклонившись, легонько чмокнул Джил в щеку.
— Мне следовало сперва позвонить.
— Вовсе нет. Знаешь, я подумал, что неплохо бы нам сегодня днем пойти присмотреть обручальные кольца.
Джил виновато опустила глаза; голос ее дрожал:
— Очень мило с твоей стороны. — Как трудно выговорить слова, ради которых она пришла сюда! — Я должна объяснить… почему я здесь…
Ральф придвинул стул.
— Будь добра, садись.
Приглашение оказалось кстати, еще мгновенье — и ноги ее подкосились бы. Сейчас, при свете дня, все представлялось куда сложней. Еще вчера она была так уверена в себе, так убеждена, что они с Ральфом смогут жить вместе. А теперь ей казалось, что она бродит в густом тумане. Ни проблеска, ни просвета, куда ни поверни — тупик.
Джил постаралась собраться с духом.
— Мне надо кое-что тебе объяснить.
— Валяй! — Ральф удобно примостился напротив. Джил сидела на самом краешке стула, рискуя упасть.
— Мне подумалось, что будет справедливым, если ты об этом узнаешь. — Она помолчала — вдруг Ральф что-нибудь скажет, но, не дождавшись ни слова, заговорила вновь: — На Гавайях я познакомилась с одним человеком. Ральф серьезно кивнул.
— Я так и думал.
Его интуиция поразила Джил.
— Его зовут… впрочем, это неважно. Мы встречались раз или два.
— Ты влюблена в него? — спросил без обиняков Ральф.
— Да, — медленно, покаянно прошептала Джил. Ей было так больно в этом признаться, что она не осмеливалась взглянуть на Ральфа.
— Казалось бы, у тебя было не так много времени, чтобы влюбиться. Ты ведь провела там всего неделю?
Джил не стала говорить ему, что Джордан провел на Гавайях всего три дня. Не упомянула и о двух коротких встречах с ним после возвращения в Сиэтл. Какой смысл входить в подробности? Какой смысл анализировать ее отношения с Джорданом?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45