Изнемогая, он своей большой бронзово-загорелой рукой откинул со лба прядь черных волос.
Черт побери! Этот сон о Джини был слишком реальным! Ее последний вскрик полоснул по сердцу. Во сне она казалась живой, и это опять разрывало ему сердце. Такая хрупкая женщина – и в смертельной опасности!
Щемящая боль, которую он не мог забыть и с которой он научился жить, вновь настигла его.
Она мертва. Уже более десяти проклятых лет. Непонятно, но Джордан все еще чувствовал боль утраты, все еще мечтал о встрече с ней. После того как он съездил в Техас и узнал, что она умерла, Джордану даже пришлось обратиться к психиатру (об этом визите он ни разу никому не проговорился); врачу он объяснил, что не может поверить, будто Джини мертва, и услышал: это происходит потому, что он узнал о ее смерти спустя год с лишним и не присутствовал на похоронах. Единственный совет, который Джордан получил, – сходить на кладбище, где ее похоронили. Но, дьявол, даже в малом утешении – положить цветы на ее могилу – ему отказала судьба. Когда Джордан поделился с родителями Джини своим желанием посетить ее могилу, они встревожились, и ее отцу пришлось рассказать, что после кремации прах дочери был развеян над Мексиканским заливом.
Его Джини кремировали! Кажется, все говорило о смерти. Так нет же…
Пытаясь отбросить болезненные мысли, Джордан посмотрел на часы. Дьявольщина, всего 4.35, а он лег около часа. Он собирался поспать подольше, ведь после обеда запись на студии и надо быть в хорошей форме.
Он нажал две кнопки у изголовья своей встроенной кровати, и перед ним возникла, как огромный экран, стеклянная стена, открывая панораму побережья. Потом отключил систему охраны и мониторы наблюдения. Встал с кровати и не спеша вышел на балкон своей виллы – самой роскошной даже в Малибу.
На двух акрах земли вокруг дома в причудливом беспорядке по замыслу умелого дизайнера появились россыпи камней, величавые деревья, декоративные вишни, три водопада, два пруда, плавательный бассейн и теннисный корт. Однако Джордан давно уже не замечал всей этой красоты, так же как и остальных внешних признаков своего богатства.
Семь лет тому назад его коммерческий директор Фелиция Бреннер потребовала, чтобы он купил дом. Джордан поручил ей найти архитектора, декораторов и специалистов по парковому искусству – в общем, всех, кто должен перестраивать виллу. Наверное, поэтому, несмотря на обилие золотых украшений из 24-каратного золота, на полы из итальянского мрамора, на изготовленные по особым эскизам ковровые покрытия и стены, отделанные замшей и натуральным шелком, вилла не стала для него домом. Он просто жил там, когда надолго прерывал работу: надо же было где-то жить.
А вот Фелиция обожала свое творение, и однажды Джордан в шутку сказал:
– Да, этот домик для тебя в самый раз.
– Я об этом думаю уже давно, дорогой, – отважилась ответить она, потому что была в ударе в тот вечер – на приеме в честь какой-то знаменитости в «Рангун-рэкет-клубе» она выпила довольно много коктейлей за успех будущего турне.
Джордан рассмеялся ее дерзости:
– Это что, предложение?
Глаза Фелиции засверкали. Она еще засомневалась, призывно помахав какому-то знакомому, а он все думал, какой же ответ она найдет на его вопрос.
– Не льсти себе, – колко ответила она наконец. – Я не какая-нибудь звездочка, мечтающая о карьере. Кроме того, я помню, ты не из тех, кто связывает себя узами брака, так же как и я. Это всего лишь мимолетная мысль, дорогой. Такой сексуальный мужчина – и так обворожительно наивен!
– И старомоден. Я всегда считал, что подобные «мысли» – прерогатива мужчин.
– Тогда зачем же ты медлишь, дорогой?
– Может быть, заказать еще по коктейлю?
– Чтобы разжечь огонь или чтобы заставить меня забыть о нашем опасном разговоре? – спросила она игриво, когда он сделал знак официанту.
Их глаза встретились.
– Ты меня удивляешь, Фелиция. Ты же мой коммерческий директор. А меня учили никогда не смешивать бизнес с удовольствием.
– А я-то думала, что такой человек, как ты сам устанавливает правила игры.
Только Фелиция брала над ним верх и разговаривала в манере, соединявшей самоуверенное тщеславие и дружеское расположение. Она обладала самым независимым характером в их команде, а это большая редкость в шоу-бизнесе.
До того момента Джордану и в голову не приходило, что Фелиция интересуется им не только как деловым партнером. Но ее взгляд, которым испокон веку обмениваются мужчина и женщина, обжег его и дал понять, что она давно ждет подходящего момента, когда он будет свободен от очередной связи с теми женщинами, которые хотели только использовать его.
Фелиция единственная не бегала за ним с тех пор, как он стал знаменит. Он доверял ей. Она ему нравилась, он ее уважал. Позже Джордан не раз вспоминал о ее словах и думал: а не пришло ли время найти себе умную женщину? Для разнообразия, после бесконечного парада красивых тел, которому позавидовал бы любой мужчина. Он рассуждал, что, пожалуй, такая умная женщина, как Фелиция, внесла бы в его жизнь законченность, которой не могли дать ему красавицы. Спустя достаточно долгое время, лишив Фелицию надежды, что он позволит ей управлять им, он бросил танцовщицу из Лас-Вегаса и время от времени стал провожать Фелицию домой, оставаясь у нее до утра.
Первая же ночь, проведенная вместе, доказала ему, что эта талантливая, блестящая женщина никогда, ни при какой близости не избавит его от ужасной пустоты, заполнившей его сердце и душу, с тех пор как ушла Джини. Джордан понимал, что искренне привязан к Фелиции, и если бы не был когда-то так влюблен в Джини, то, вероятно, женился бы на Фелиции.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50