Темные волосы растрепаны, а серые глаза светились солнечной улыбкой. Крис слабым голосом произнесла:
— Привет, Гарольд.
Он уже весь сиял. Окинув ее быстрым взглядом, сказал:
— Ты прекрасно выглядишь. Как себя чувствуешь? — И крепко обхватив ее за плечи, поцеловал в губы.
Крис на мгновение ощутила тепло его щеки и губ. И он тут же отпустил ее — слишком быстро; ей и самой так хотелось схватить его, притянуть к себе и целовать, забыв обо всем на свете. Крис пролепетала:
— Познакомься, это Вивьен, моя лучшая подруга.
Он протянул руку и представился:
— Гарольд Фарбер.
Глаза Вивьен широко распахнулись. Она внимательно оглядела Гарольда и более чем прохладно поздоровалась. Еще бы, ей ведь вся история, наверное, известна от Филиппа. Вивьен, конечно, не стала бы открыто грубить ему, но на свой лад она защищала Крис так же, как Бруно готов был защищать Гарольда. И он сказал:
— Я на некоторое время переехал в Портленд, остановился в «Бронстон Инн».
— Переехал сюда?! — ахнула Крис.
— Да, прилетел сегодня днем. — Улыбаясь обеим женщинам, он предложил:
— Не выпить ли нам кофе? Я приметил тут рядом маленькое симпатичное кафе.
— Вы надолго в наши края? — холодно спросила Вивьен.
— До Нового года и даже дольше.
— Понятно.
То есть он будет здесь, когда родится ребенок, вычислила Крис, начиная злиться. А потом опять услышала голос подруги:
— Я бы с удовольствием выпила чаю с травами. Филипп остался дома с детьми, так что мне торопиться некуда.
Крис промолчала. Приняв ее молчание за знак согласия, Гарольд взял ее под руку. От его прикосновения она вздрогнула. Пальто уже не застегивалось на талии, и, несмотря на нарядное зеленое платье и изумрудного цвета ленту, перехватывающую волосы, она чувствовала себя толстой и неповоротливой. И к тому же очень злой. Ее бесило поведение лучшей подруги и тем более — Гарольда. Что он себе думает — что можно наезжать в Портленд, когда ему заблагорассудится, бросить ее в сентябре, а в начале ноября заявиться как ни в чем не бывало. Словно прошло не два месяца, а пять минут.
Ничего, при первой же возможности она поставит его на место.
Кафе оказалось очень милым, и в углу нашелся столик на троих. В меню были восхитительные слоеные пирожные и трюфели, однако когда подошла официантка за заказом, Крис заказала только ромашковый чай.
— И больше ничего? — удивился Гарольд.
— Мне разрешили набрать еще только полтора килограмма веса.
— Можешь откусить кусочек моего лимонного пирога, — : разрешила Вивьен, — Пойду вымою руки, вернусь через пару минут. Не съешь весь пирог, Крис.
Как только она отошла на достаточное расстояние, Гарольд произнес:
— Я позвонил тебе, как только приехал. Не хочешь завтра со мной поужинать?
Крис отозвалась без улыбки:
— Ты какой-то незнакомый…
— Я изменился, Крис, главное — как ты?
— Мы же договорились, что ты будешь жить в Нью-Йорке.
— Я больше так не могу, — очень спокойно сказал Гарольд.
— Ну а здесь-то ты что делаешь?
— Приглашаю тебя завтра вечером поужинать.
— Я не об этом! Крис, по-моему, я задал тебе вопрос: как ты?
— Устала, но здорова. И уже не могу красить ногти на ногах, потому что не достаю до них. — А еще, мысленно добавила Крис про себя, я просыпаюсь в три утра, и мне очень страшно. И так одиноко. Но тебе я об этом ничего не скажу. Не дождешься. — Ты нарушаешь условия сделки.
— Нарушаю, — решительно заявил он. — Для меня она изжила себя.
— Тогда — нет, я не буду завтра с тобой ужинать.
— Боишься?
— Просто намерена блюсти свои интересы. Да, его тактика, похоже, никуда не годится, но Гарольд не отступал:
— Наши интересы — это ребенок. Кстати, сюда идет официантка с нашим заказом, так что не советую вслух сообщать мне, куда я могу отправиться;
К счастью, вовремя вернулась Вивьен и завела светскую беседу про фильмы.
— Вив, — прервал ее Гарольд, — разрешите задать вам вопрос, а потом я буду говорить обо всех фильмах, какие смотрел за последние восемь месяцев — их набралось немало. Вы знаете, что я отец ребенка Крис?
— Да. Филипп еще в сентябре мне сказал.
— Ты что, собираешься сообщить об этом всему свету? — сквозь зубы прошипела Крис.
— Нет. Только тем, кого это касается.
— А своей матери?
Да уж, бьет без промаха.
— Я еще не решил. — Гарольд сам понимал, насколько неубедительно прозвучали его слова.
— Тогда советую тебе хорошенько подумать. — Крис поковыряла дольку лимона в чашке. — У нас до последнего времени было очень тепло для осени — а как в Нью-Йорке?
— Я не для того прилетел в такую даль, чтобы говорить о погоде!
На выручку Гарольду неожиданно пришла Вив:
— Единственное, что я поняла, Крис, — это то, что ты неравнодушна к Гарольду. Впрочем, меня это не удивляет: ты никогда не была ни хладнокровной, ни расчетливой.
— Это у нас привилегия Гарольда, — съязвила Крис.
— Черт побери!.. — вскипел Гарольд. Крис перебила:
— Ты случайно идешь в кино, совершенно случайно натыкаешься на меня и еще имеешь наглость вести себя как ни в чем не бывало. Словно ты не бросил меня два месяца назад. По-моему, все ясно как Божий день.
— Поужинай со мной завтра, Крис, и я тебе расскажу, что со мной произошло за эти два месяца. Во всех подробностях.
— Ну конечно. У тебя ведь будет целых двадцать четыре часа, чтобы их придумать.
Вивьен неожиданно расхохоталась, звонко и весело:
— Вы ведете себя, как мы с Филиппом во время ссор.
Крис бросила на подругу сердитый взгляд.
— Двое против одного — это нечестно!
— Двое против двоих, — поддразнила Вив.
— Я не против тебя, я как раз «за», — поддержал Гарольд.
— Ой, да замолчите вы оба!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46