— Слишком жарко для того, чтобы ругаться — где бы то ни было, — ответила она.
— К сожалению, до зимы дело не потерпит, — объявил Гарольд, беря ее под локоть.
Волосы Гарольда блестели на солнце, а глаза сделались особенно яркими от мягкого загара, сохранившегося с лета. Он казался еще выше, чем Крис запомнила, а при его прикосновении сердце ее забилось часто-часто.
— Тогда хотя бы отойдем в тень. Если мне вредно таскать тяжести, то могу поспорить, что ругаться — тоже.
— Надо было думать об этом пять месяцев назад. Давно ты знакома с Филиппом?
— Пять лет.
У Гарольда на лице дернулся мускул.
— Тогда почему ты не ему предложила стать отцом своего ребенка?
— Да как-то в голову не пришло, — изумилась Крис. — Что тебя так бесит, Гарольд?
— Ты носишь моего ребенка. По-моему, не самое лучшее время, чтобы заводить романы.
Поучительный тон Гарольда был не более чем лицемерием — ведь не мог же он признаться ей, что мысль о том, что чужой человек будет растить его ребенка, была для него не менее болезненна, чем мысль о потере Ребекки.
Крис отреагировала с невозмутимостью, приведшей Гарольда в бешенство:
— Ты что, ревнуешь?
— И еще как! — Гарольд сам не ожидал от себя такой прямоты.
— Мне тоже было бы неприятно увидеть тебя на концерте с другой женщиной, а не с матерью, — откровенностью за откровенность отплатила Крис.
— Знаешь что? Терпеть не могу женщин, которые, разочаровавшись в одном мужчине, сразу меняют его на другого!
Боясь, что не сможет себя сдержать, Гарольд схватился за ветку яблони, под которой они стояли, и красные яблочки испуганно заколыхались. — Ты собираешься за него замуж?
— Никоим образом.
— Ну да-ты же у нас ярая противница замужества, и как это я забыл? Когда он переезжает сюда.
— Да не собирается он переезжать! Он…
— Ты с ним спала? — Ногти Гарольда впились в кору несчастного дерева.
Крис засмеялась, и кот Сильвестр на ее груди сердито запрыгал.
— Филипп женат. На… — Она не успела сказать, как Гарольд перебил ее, еле сдерживая гнев:
— Ну и что! Что тут смешного? Первым вопросом, который ты задала мне пять месяцев назад, было — женат я или нет. Чем этот парень так уж лучше меня?
— Перестань наконец меня перебивать! — Крис посмотрела ему прямо в глаза. — Филипп — муж моей лучшей подруги Вивьен. У нее вчера вечером разыгралась мигрень, поэтому на концерт с ним пошла я.
Гарольд ошалело помотал головой.
— Вивьен? На той, у которой не так давно родился ребенок?
— Именно.
Так вот почему она так свободно чувствовала себя с Филиппом — не из-за того, что они любовники, просто они старые друзья. Гарольд почувствовал, что с души у него свалился груз, гораздо более тяжелый, чем все мешки с землей, которые он сейчас перетаскал, вместе взятые.
— Ты с кем-нибудь встречаешься?
— Знаешь, я руковожу компанией, которая большую часть своих доходов получает летом, да еще на нас свалилась эта жарища — можно подумать, что мы в Африке. Плюс я на шестом месяце беременности. Имей хоть каплю милосердия!
— Я тоже ни с кем не встречаюсь в Нью-Йорке. Как-то желания не возникает, — тихо признался Гарольд. — И много думаю о тебе, — неловко прибавил он.
Щеки ее медленно залились краской. Она произнесла извиняющимся тоном:
— Если бы я знала пять месяцев назад, что все так осложнится, ни за что не стала бы втравливать тебя в эту авантюру. Но что мне было делать — ведь твоя мать сразу увидела, что я беременна. Оставалось только ткнуть Филиппа под ребро и надеяться, что он не оплошает.
— Если он когда-нибудь лишится работы, советую ему податься в актеры, — едко заметил Гарольд.
— Если тебе станет от этого легче, то сообщу, что он всю обратную дорогу бубнил, что у ребенка должно быть двое родителей.
Крис теребила лоснящийся красный лист дерева, и вид у нее был усталый и совсем несчастный.
— Когда я приехал искать тебя в офис, Том сказал примерно то же самое, только — держу пари — в более красочной форме, чем Филипп.
— Я не хотела, чтобы вы сталкивались с Томом.
— Крис, — неожиданно предложил Гарольд. — Поехали купаться. Прямо сейчас.
— Ты серьезно? — мягко улыбнулась она.
— Я бы даже мог купить тебе вишневое мороженое,
— Ты запомнил?
— Я помню все, что мы с тобой делали и говорили.
Крис слишком долго старалась не вспоминать, что они с Гарольдом делали и говорили. Но она очень хотела поехать с ним на пляж.
На берегу они выбрали уголок подальше от всех купающихся. Гарольд расстелил пляжный матрац и сбросил кроссовки и рубашку.
Крис поставила на песок корзину с едой. Поверх купальника на ней был сарафан с завышенной талией. Неожиданно смутившись, она теребила пуговицы. Гарольд взглянул на нее.
— Ну как, идешь купаться?
Крис отступила на шаг, покусывая губу.
— В купальнике для беременных я выгляжу примерно так же сексапильно, как… как гиппопотам.
— Для меня ты всегда красавица.
Когда он так нежно смотрел на нее, Крис хотелось плакать. Или целовать его до потери сознания.
— Но у меня испортилась фигура, — грустно прошептала она.
— Да мне и не нужно, чтобы ты выглядела как картинка из модного журнала. Просто оставайся самой собой.
Гарольд подошел к ней, расстегнул пуговицы сарафана и снял его через голову Крис. Он нарочно тянул время, чтобы как следует рассмотреть ее. Купальник играл яркими красками — бирюзовой, пурпурной и зеленой. Грудь стала полнее, а выступающий живот вызвал у Гарольда такую бурю эмоций, что на мгновение все поплыло перед глазами.
Не зная, как еще выразить свои чувства, Гарольд привлек ее к себе и поцеловал, с радостью ощутив, как ее руки скользнули по его плечам и вплелись в его волосы, а губы, нежные и теплые, ответили на его поцелуй.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46