Я-то был уверен, что ты особенная, а ты — потаскуха почище Иветт…Последующие события развивались молниеносно. Только что Льюис стоял у стола, а через мгновение он уже вытаскивал Николаев за шиворот в коридор. Пнув его напоследок под зад, босс вернулся в офис.Оливия бросилась в его объятия.— Господи, Льюис! — прорыдала она. Он взял ее лицо в ладони и долго смотрел ей в глаза.— Ты сказала правду? Ты любишь меня?— Конечно, люблю.— И всегда любила?— Я поняла, что мои чувства к тебе изменились, в первый день после возвращения с рождественских каникул. Но осознать, что это и есть любовь, помогла мне стычка с Диной.— И меня ревность подтолкнула к решительным действиям. Когда я увидел Николаев у твоих ног, прижимающего твои руки к груди, мне захотелось разорвать его на части. А когда я услышал, что он просит тебя принять его обратно, я еле сдержался, чтобы не закричать “нет!”. Я так боялся услышать твой ответ, боялся, что ты все еще любишь его.— Я уже очень давно не люблю его. Я люблю тебя, Льюис.— Повтори еще раз, любимая. Твои слова звучат музыкой в моем сердце.— Я люблю тебя, Льюис.— И я люблю тебя. Господи, как же я люблю тебя! Их признания прервали громкие аплодисменты.Льюис и Оливия резко обернулись. Увидев в дверях столпившихся сотрудников, Оливия покраснела, Льюис же выглядел очень довольным.— Оливия, в присутствии “высокого собрания” я снова спрашиваю тебя: ты выйдешь за меня замуж?— Да, — громко и четко произнесла Оливия. — Да, выйду. — Из ее глаз хлынули слезы.— Благодарю тебя, Господи! — прошептал Льюис и крепко прижал ее к себе.
ЭПИЛОГ
— Какой же ты красавец, — бормотал Льюис, склонившись к личику своего новорожденного сына. Малыш лежал на руках отца и смотрел на него широко распахнутыми, настороженными глазками.— Медсестра сказала, что он слишком красив для мальчика, — со смехом произнесла Оливия. Прошел только час после рождения малыша, а память о долгих часах нестерпимой боли отступила, оставив место ликующему счастью.Тем не менее Оливия пообещала себе, что в следующий раз она приедет в роддом заранее, чтобы иметь возможность воспользоваться всеми теми чудодейственными обезболивающими средствами, о которых ей рассказывал доктор. Просто Оливия вовремя не сообразила, что роды уже начались, пока не отошли воды, а потом события стали развиваться стремительно. Поездка в больницу показалась ей бесконечной, хотя заняла всего пятнадцать минут. Оливия изо всех сил сдерживала стоны, но, когда доктор в родильном отделении сказал, что слишком поздно принимать какие-либо обезболивающие средства, она-таки застонала и продолжала стонать до тех пор, пока ей на руки не положили новорожденного сына.— Будущая гроза женщин, — сказал Льюис, с улыбкой глядя на крошечного “сердцееда”. — Особенно с такими глазами. У него твои глаза, дорогая. — Льюис подошел к изголовью и поцеловал Оливию в потрескавшиеся губы.— Но у меня не голубые глаза, — заметила она.— Глупышка, — мягко произнес Льюис. — Все дети рождаются с голубыми глазами. Вот увидишь, через несколько месяцев у нашего сына будут красивые карие глаза его матери.Оливия зарделась от удовольствия. Льюис часто баловал ее всяческими комплиментами и похвалами, заставляя чувствовать себя особенной, желанной, любимой. Ему все в ней нравилось, даже страсть к планированию.— Давай, наконец, определимся с именем, а то набегут родственники и засыплют своими предложениями. Надо выбрать такое имя, из которого нельзя было бы сделать кличку и в то же время можно было придумать ласковое домашнее прозвище.— Как насчет Льюис-младший?— Упаси Боже! У меня было множество кличек в школе.— Тогда предлагай ты, — попросила Оливия, чувствуя, что у Льюиса уже есть имя на примете. — А я выберу имя для девочки, когда она у нас родится. — Честно говоря, Оливия уже составила длинный перечень женских имен, поскольку мать убедила ее, что, судя по всем приметам, у нее обязательно родится девочка. Бабушкины сказки! В следующий раз она узнает пол ребенка с помощью ультразвука. Оливия всегда предпочитала все планировать и готовиться заранее.— Как тебе Кристофер? — сказал Льюис. — Конечно, все будут звать его Крис, но мне нравится.— Мне тоже нравится. А второе имя? Можно назвать его в честь моего отца?— Кристофер Дэвид Альтман, — медленно, словно пробуя на вкус, произнес Льюис. — По-моему, то, что надо.— Наш сын вырастет сильным и мужественным, как его отец.Льюис посмотрел на жену долгим взглядом, полным любви и гордости.— Любовь моя, как после того, что ты пережила сегодня, ты еще можешь улыбаться и рассуждать о других детях?— Не преувеличивай моих достоинств, Льюис. Я не мазохистка и в следующий раз воспользуюсь всеми существующими обезболивающими средствами.Льюис согласно кивнул.— Я точно еще раз не переживу этого испытания. Видеть, как страдает твоя любимая, и быть не в состоянии хоть чем-нибудь облегчить ее страдания! Никогда не чувствовал себя таким беспомощным и бесполезным.Сердце Оливии затрепетало при слове “любимая”.— Вовсе ты не был беспомощным — ты был воплощенное спокойствие и собранность.— Все, что я мог, — это держать тебя за руку.— Зато как! Чуть не сломал.Льюис рассмеялся и снова склонился, чтобы поцеловать жену.— Это самый счастливый день в моей жизни.— И в моей тоже.— Мы должны подыскать себе дом. Мы больше не можем оставаться в той квартирке.После продажи старого дома Льюис перебрался в квартиру, которую Оливии подарила Бетти.— В первое время мы можем пожить в ней, Льюис. Подумай сам — заботливая няня в лице твоей мамы живет этажом выше.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43