Ты говорил, что раздаривал половину своих игрушек. Почему ты так изменился?
Джонас нахмурился, но не потому, что разозлился. Скорее, он обдумывал ее слова.
– Наверное, я чему-то научился… по крайней мере в бизнесе. Жизнь трудна.
Удивительно, каким резким и деловым становится его голос, когда речь заходит о его компании.
– Что ты имеешь в виду?
– Мы добились успеха. Теперь неудобно назначать для кого то одну цену, а для кого-то – другую, или вовсе ничего.
– А разве удобно говорить друзьям, что собираешься продавать им то, что раньше дарил бесплатно?
– Возможно. Но эту задачу взяла на себя Сильвия. И я не уверен, что их следует называть «друзьями». Многие из них никогда больше не встречались со мной. – Джонас махнул рукой. – Нравился ли я им? Не знаю. Но наверняка им нравилось торговать моими игрушками в своих магазинчиках.
У Карли возникло желание отшлепать Джонаса. Но еще больше ей хотелось устроить Сильвии хорошенькую взбучку. Похоже, эта женщина так заморочила голову Джонасу, что его теперь настораживает любое проявление дружеских чувств.
– Джонас, – сказала Карли. – Не надо давать нам игрушки. Не надо давать нам деньги. Разве ты не можешь в этом году сделать подарок самому себе? Съезди вместе с нами за елками или помоги готовить ужин. Ты ни копейки не потратишь. Зато, поверь, в рождественское утро ты будешь чувствовать себя великолепно. Вечера в сочельник, когда мы с мамой разносим по домам подарки с Подарочного дерева, нравятся мне гораздо больше, чем любое Рождество моего детства.
– Наверное, у тебя было очень печальное детство.
– У меня было прекрасное детство. Но это лучше. Попробуй однажды, Джонас, и сам увидишь. Спорим, тебе понравится. Ты же меня не обманешь. – Карли прикоснулась к его груди. – Я знаю, что ты отзывчивый человек, я убедилась в этом той ночью… ай… – Ее щеки вспыхнули, и она попыталась убрать руку, но не успела.
Джонас накрыл ее руку своей ладонью и прижал к груди.
– Ладно, спорим.
Его прикосновение слишком остро напомнило Карли о той ночи, когда его руки творили чудеса с ее телом.
– Спорим? – хрипло переспросила она.
Джонас встретился с ней взглядом, его глаза сияли.
– Знаешь, что тебе придется сделать, если проиграешь?
Карли казалось, что она тает в своем кресле. Она открыла рот, но снова его закрыла.
– Проиграю?
– Ага. Давай договоримся. Я буду честным. Если это Рождество понравится мне так, как ты наобещала, ты выиграешь, и я подарю игрушки всем желающим. В противном случае, ты проиграешь. И я получу…
Карли высвободила руку.
– Знаю, что ты получишь.
Джонас расплылся в улыбке.
– Уж это Рождество точно обещает быть самым лучшим.
– Ой, тише! – шикнула на него Карли, уверенная, что все вокруг пялятся только на нее и Джонаса. – Если это все, что ты…
– Нет, черт возьми. Но ты должна согласиться, что это было незабываемо.
– Я не согласна, Джонас. Вообще-то я уже выбросила это из головы.
Джонас уставился на нее, скорчив гримасу недоверия. Затем он откинул голову и от души расхохотался.
– Ты можешь обманывать себя, Шелк, но меня ты не одурачишь. Кажется, наш спор – именно то, что тебе нужно.
– Не понимаю, о чем ты. – Голос Карли становился все холоднее и холоднее.
– Когда мы проведем вместе несколько часов, не имея возможности друг к другу прикоснуться… – Джонас погладил ее по плечу и усмехнулся, заметив, что ее бросило в дрожь, – быть может, ты признаешь, что у тебя тоже есть свои потребности. – Он покачал головой. – Хотя это будет неестественная ситуация. Мы оба будем чувствовать себя ужасно скованно. Ты уверена, что хочешь спорить?
Когда Джонас прикасался к ней… руками и даже голосом… Карли чувствовала внутреннюю боль, такую острую, что это даже ее удивляло. Но что бы ни думал Джонас, это было не потребностью, а всего лишь желанием. Карли с легкостью могла обуздывать свои желания. Разве не этим она занималась долгие годы?
Гораздо более важным сейчас был цинизм Джонаса и его недоверие к людям. Карли обожала каждый год разносить подарки, одевшись рождественским эльфом. Она подумала о том, каким добрым был с ней Джонас в ту ночь, когда она чувствовала себя такой одинокой. Он совершенно не был похож на Скруджа, каким становился, когда заговаривал о бизнесе.
Бедняга, – подумала она. Ему нужно заново научиться верить людям.
– Спорим, – сказала Карли. – Но тебе придется выкладываться по-настоящему, а не вполсилы.
Джонас кивнул.
– С тобой я ничего не делаю наполовину, Шелк. Поверь мне. – Его голос смягчился. – Просто испытай меня. – Он наклонился к ней.
* * *
На следующее утро, убираясь в магазине после вечеринки, Карли вспоминала его обволакивающий, искушающий голос, тепло его дыхания на своей шее. Если бы ее не окликнули в тот момент, ужас, что могло бы случиться… прямо посреди вечеринки.
Собрав списки добровольцев, Карли заметила, что размашистая подпись Джонаса имеется на каждой странице. Он вызвался рубить елки все три дня, развозить их тоже все три дня, и украшать для тех людей, которые не в состоянии сделать это сами; он записался готовить праздничный ужин, помечать карточки для Подарочного дерева, и разносить по домам подарки.
Карли не знала, что и думать. Теперь до Рождества ей придется видеться с Джонасом каждые выходные, а иногда даже в рабочие дни. Они не просто будут вместе – они будут вместе делать то, что любит Карли.
На мгновение она решила, что ей никакого терпения не хватит дождаться этих дней. Ей так хотелось убедиться, что ему тоже нравится помогать людям в Рождество.
Но все это время Карли придется не просто наслаждаться обществом Джонаса, а еще и удерживать его на безопасном расстоянии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49